Синица в руках

Стэн легко поладил с Энди. Парень быстро почувствовал в новом знакомом силу, основательность и надежную опору. Даже дед, встретившись с Мэнсфилдом всего один раз, уже начал проявлять к нему расположение. Казалось, что все устраивается как нельзя хорошо. Может, и в самом деле в какой-то удивительный момент все неясности, неуверенность исчезнут. Она посмотрит вокруг себя и увидит свою будущую жизнь такой, какой ей и предначертано быть.

Анет верила, что так оно и будет. Она прошла через подавление своих естественных женских потребностей, через сомнения и ожидания и вот наконец поверила в свою судьбу.

Выйдя из-под душа, она вытерлась насухо, быстро почистила зубы и решила не мешкая лечь в постель и постараться поскорее заснуть. Утром ей предстояло кое-что сделать еще до работы. Надо было позвонить Шерон, напечатать заявление об увольнении и подготовить себя к звонку Стэна, все обдумав к этому времени.

Анет забралась в прохладную постель, все еще находясь в возбужденном состоянии. Но не успела она коснуться головой подушки, как сразу провалилась в сон.

Утром Стэн не позвонил.

Она села за машинку напечатать заявление, несколько раз меняла содержание текста, пытаясь коротко и ясно сформулировать причину своего ухода: работа в больнице не для нее, или, точнее, она не подходит для этой работы. Наконец остановилась на последнем варианте, напечатала его и поставила размашистую подпись.

Энди ходил кругами вокруг, но в конце концов не выдержал и спросил, как сестра провела вечер со Стэном. Прекрасно, пропела та, готовя завтрак для деда и брата. Барбара брала выходной по воскресеньям, и Анет с удовольствием стряпала для своей небольшой семьи. Когда у нее было время, конечно. Ничего, скоро его будет много, чтобы заниматься тем, что нравится.

В кухню стремительно вошел дед Моррис, что-то сердито ворча себе под нос. Он выглядел обеспокоенным. Тем не менее это не помешало ему проглотить пять больших блинов и четыре ломтика бекона. Старик, правда, бросил несколько замечаний насчет того, что его внучка, балованная малышка, танцует, поет и прямо-таки порхает сегодня утром. Анет с любовью похлопала деда по морщинистой щеке и сообщила ему и Энди, что увольняется из больницы. Естественно, ей тут же пришлось отвечать на вопросы обоих мужчин, чтобы развеять их недоумение. И конечно, она сразу почувствовала облегчение, когда Моррис, выслушав ее, одобрил принятое решение. Что касается Энди, то он разделил радость деда.

— Я сам не раз думал о том, что ты тратишь так много сил и нервов на этот рабский труд, — сказал старик.

— Да, дедушка, — ответила Анет, — кажется, эта работа не по мне.

Жаль только, подумала она, что не прислушалась к своим сомнениям раньше и не рассталась с мыслью о профессии врача, будучи еще студенткой университета, — не устояла против уговоров Патрика.

— Все было бы иначе, если бы я имела большее представление об этой профессии. Может, когда-нибудь приобрету смежную специальность или займусь каким-нибудь другим делом. Например, открою детский сад, буду возиться с малышами.

— Ты же знаешь, что можешь заняться тем, что тебе по душе и по силам, — повторил дед, наверное, уже в сотый раз. — Я всегда хотел только одного — чтобы ты была счастлива.

— Спасибо тебе, родной, — ответила Анет и, напевая, стала помогать брату мыть посуду.

Время приближалось к полудню, а Стэн по-прежнему не звонил. Анет занялась приготовлением обеда. Как всегда, пообедали втроем. Затем позвонила Шерон, и они проговорили минут сорок… Это была очень личная, задушевная беседа двух женщин. Договорились пообедать вместе в доме Салливанов на следующей неделе. Повесив трубку, Анет еще больше утвердилась в мысли о том, что, во-первых, готова к помолвке со Стэном и, во-вторых, что его сестра будет самой близкой ее подругой. Оставалось немного времени до работы, и можно было спокойно посидеть в кабинете и распланировать свои дальнейшие действия.

Подошло время собираться на дежурство, а Стэн все еще не объявился. Анет нашла его номер в справочной книге и позвонила, но телефон был постоянно занят. В два часа она начала уже терять контроль над собой. В два пятнадцать решила, что больше нет смысла слоняться по дому в ожидании звонка, и отправилась в больницу. Когда приехала на работу, у нее дрожали руки от слабости.

Олдерсон по воскресеньям не работал, и можно было радоваться хотя бы этому. Анет отнесла в администрацию больницы заявление об уходе, сходила в аптечный киоск купить деду лекарство, затем спустилась в раздевалку для врачей, убрала сумочку в свой шкаф и приступила к работе.