Синкопа

Эби встала из кресла.

— Вы как хотите, а у меня ощущение, будто мы заглядываем в гробницу.

— Так и есть, — сказал я.

— Хорошо, не в задницу, — мрачно пошутил Клаус.

— Я протестирую «хэлперов», если вдруг, — сказала Эби. — Не скучайте без меня.

— Эби, я с тобой, — поднялся Пикфорд.

Мне пришлось повернуть голову от экрана.

— Роберт, я за тобой слежу.

Пикфорд отсалютовал мне недопитой тубой и исчез в коридоре вслед за Эби. Я не то, чтобы ревновал, но и легкомысленно относиться к тому, что Роберт ищет уединения с моей женой, не мог. Нет, Эби, конечно, в этом смысле, кремень, здесь я был спокоен. Только Пикфорда могло и переклинить, а конфликта на этой почве мне бы хотелось избежать. Так что на всякий случай я подключился к камерам трюма.

Через несколько мгновений крохотная Эби прошла мимо стеллажей к капсулам с «хэлперами». Крохотный Пикфорд прокатил диагност. Они принялись распаковывать киберов.

— Зонд на месте, — сказал Клаус.

— Что ж, — выпрямился в кресле я, — давай посмотрим, что у этой древности внутри.

Мешанина обломков не смогла скрыть от сканера внутреннюю ячеистую структуру «чужака». Строение его было похоже на серо-желтые соты, и где-то десятая часть этих сот была полой, формируя, видимо, внутренние палубы и переходы, остальные же ячейки отделялись друг от друга шестиугольными плитами-переборками.

Нейросеть «Меррика» не нашла ни намека на обитателей корабля. Обломки были идентифицированы, как элементы внутренней и внешней оболочки. Некоторым объектам и участкам сот нейросеть присвоила обозначение: «предположительно механизм, назначение неизвестно». Тонкие линии каналов, прочерченные в сотах, уходили вглубь корабля.

В информационной базе совпадений по «чужаку» не было.

Единственное, у цивилизации Хонго-О имелся транспорт, где четыре сферических танка соединялись переходами, а гондола с двигателями и капсулой пилота подвешивалась снизу, но на корабль, который мы наблюдали, он не походил ни разу. Тем более, что Хонго-О вымерли в другом рукаве галактики.

— Давай-ка туда «малыша», — сказал я, кивнув на просвет в сотах.

— Уверен? — спросил Клаус.

— Мы тихонько. Пока никто не видит.

— Понял.

Клаус дал команду, нейросеть начертила на экране траекторию движения, серый выхлоп на две-три секунды затянул изображение рябью. «Малыш» отделился от зонда и, помигивая ионными двигателями, проложил себе путь сквозь обломки.

— Знаешь, — сказал Клаус, — однажды я наблюдал, как у причальных стоек столкнулись рудовоз и малый шлюп. Какой-то сбой в управлении у рудовоза. Там касание-то было символическое, а шлюп — в «гармошку». В общем, обломки и трупы. Семь человек. Но четверо спаслись.

— То есть, тебе тоже не по себе?

— Да нет. Просто чем-то напомнило.

— Здесь вообще не понятно, что случилось. Скорости добавь.

— Принято.

«Малыш» проник в границы сферы, Клаус попереключал режимы изображения — инфракрасное, хроматическое, обычное. Шестиугольники сот становились то зеленовато-синими, то черными, то принимали уже привычный моим глазам серо-желтый цвет. Узоры, узоры, узоры.

— Куда? — спросил Клаус.

— В один из коридоров, — сказал я.

— В любой?

— В левый, вверху.

— Идем в левый сверху.

Клаус подвел «малыша» к открытой соте. Свет от прожекторов зонда расползался по сфере идеально круглыми пятнами.

— Мальчики! — сказала Эби, подключившись к общему каналу связи. — Вы что там делаете?

— Ты разве не видишь? — спросил я.

— Как раз вижу. Вы уже и нашего мини-мальчика, я смотрю, запустили.

Голос у Эби был недовольный.

— Милая, — сказал я, — это исследовательский зуд. Его ничем не перешибешь. Клянусь, мы только посмотрим.

Эби фыркнула.

— Здесь у меня полно арматуры, которой можно перешибить любой зуд. Захватить, милый?

— Не стоит. По-моему, ты путаешь зуд и хребет.

— Перебей одно, пропадет и другое, — прокомментировал Пикфорд.

Я проигнорировал его реплику.

— Что там с «хэлперами»? — спросил я.

— Три в порядке, один вообще не включился, — ответила Эби.

В крохотном изображении я видел, как Пикфорд подвешивает сломавшегося многорукого «хэлпера» на магнитных стропах.

— Думаю, трех нам хватит, — сказал я. — Выпускай их потихоньку.

— Ты только должен пообещать мне…

Я вздохнул.

— Эби, если киберы справятся, я в эту дуру не полезу. Даю тебе слово. Ты же это хотела попросить?

— Да.

— Если киберы справятся, я весь твой.

Пиктограммка вглядывающейся в меня Эби возникла на экране.

— Слово?

— Да.

— Все, я в одной из сот, — подал голос Клаус.

— Ага, — я переключился на изображение с «малыша». Пиктограммка Эби погасла. — Что у нас?

— Пока ничего.

«Малыш» висел в темноте, частично рассеянной лучами его фонарей. Стена слева, стена справа. В пустоте, потревоженная, золотилась пыль. Бежали во мрак узоры, тянулись каналы и канальцы, впереди белел крупный обломок.

— Давай дальше, — сказал я.

Коридор плавно поворачивал, становясь из шестиугольного овальным. Стены соты словно оплывали, теряли контуры. Потолок оделся в странную, искристую, зеленоватую «шубу». Возможно, какая-то жидкость испарилась таким образом при аварии. Мимо «малыша» проплыла темная, изогнутая деталь.