Синора Ависсу — граница бездны

Первая волна шестикрылых поршневых самолётов-истребителей противника уже шла над восточными районами столицы. Кроме пулемётов эти аппараты несли несколько маломощных фугасных бомб, которые лётчики начали сбрасывать вниз, достигнув пределов Третьего транспортного кольца. В этот же момент российские зенитчики, разбросанные по всей Москве, открыли огонь из старых автоматических пушек ЗУ-23-2 и из переносных зенитно-ракетных комплексов «Верба». Вражеские машины начали падать на улицы и крыши домов.

Их было слишком много, чтобы зенитчики смогли справиться со всеми, но возле Садового кольца плотность зениток возросла. Комплексы «Селенга» разносили неприятельские самолёты в щепки, однако за ними подтянулись и вертолёты, больше напоминавшие старинные мачтовые корабли. С них на город сыпались мощные фугасы, превращавшие здания в груды кирпичных и бетонных обломков.

Внезапно на Лубянке и на Красной Площади стали мелькать красные вспышки — это прибывали отряды бойцов Синорской Ро́сии. Они быстро рассредоточились по центральным районам и открыли по авиации противника огонь из своих «ручниц».

— Вот теперь посмотрим, на что они способны, — сказал Иакинф, поднимая огромный пистолет. — Готовьте щиты!

Несмотря на плотный зенитный огонь, часть вражеских летательных аппаратов была уже почти у самой Красной Площади. Стрелки вертолётов обрушивали на защитников металлический ливень из пулемётов и пушек.

— Ну, держи подачу! — крикнул Егоров, целясь в налетающий самолёт, который поливал площадь шквальным огнём из нескольких пулемётов.

Одного меткого выстрела синорского плазменного пистолета вполне хватило на то, чтобы превратить фанерный самолётик в огненный шар.

— Что, не нравится?! — торжествовал Егоров.

Габров и Иакинф сбили несколько истребителей, а Владимир, прятавший Катю около мобильного медпункта, умудрился попасть в бомбовый отсек вертолёта, появившегося над Никольской улицей. Тяжёлая машина грохнулась на Большом Черкасском переулке.

— Где ваша авиация? — спросил Иакинф полковника из Таманской дивизии.

— Видимо, там, где и положено. Идёт к нам на подмогу.

— Хорошо. Они не должны занимать высоты от полутора до трёх километров над центром города.

— Полагаю, они получили указание. А где же ваш «сюрприз»?

— Границы пространств пока ещё немного затрудняют его появление, но он не опоздает…

— Надеюсь…

Внезапно наблюдатели в районе Курского вокзала обнаружили двигающиеся по улицам армады вражеской бронетехники. С неё ссыпались пехотинцы-великаны с огромными ружьями.

Тут в дело вступили солдаты с ПТУР «Метис» и гранатомётами РПГ. Другие бойцы стали забрасывать противника гранатами. Танки и бронемашины неприятеля горели, как спички, но продолжали наступать. Вражеским солдатам, с их индивидуальной бронёй, были нипочём автоматные пули калибра 5,45 миллиметра. Зато тяжёлые пули самозарядных крупнокалиберных винтовок легко пробивали даже самые современные бронежилеты бойцов Таманской дивизии. Один за другим падали раненные и убитые солдаты. Командир 283-го гвардейского мотострелкового полка приказал своим подчинённым отойти ближе к Кремлю.

С северо-запада, со стороны Твери, к столице приближались истребители Су-64 и МиГ-45 «Кречет» 105-й авиационной дивизии ОВКС. Во главе их шли аэробатареи Ту-228 «Астра». С юга подтянулись ударные вертолёты Ми-135. Скоро авиация Исетской Лиги заняла своё место в огненной карусели над Москвой. Истребители взметнулись к зениту, а затем, будучи недосягаемыми, обрушились на врага с большой высоты. Воздушная часть сражения быстро перешла в маневренный бой, который в лётных школах других стран, с появлением ракет «воздух-воздух», отчего-то считался архаизмом. В течение 20 минут российские лётчики разобрались почти со всеми летательными аппаратами противника, не потеряв при этом ни одной машины. Лишь несколько вертолётов, сильно повреждённые огнём вражеских пулемётов, были вынуждены сесть на специальные площадки для кратковременного ремонта. На земле же по-прежнему продолжался бой.

Глава 18

Гвардейцы Таманской дивизии поспешно отходили по улицам к центру города. Гнавшийся за ними враг то и дело натыкался на неприятные сюрпризы. По всему пути отступления солдаты оставляли заряды пластида с радиовзрывателями, от которых ряды захватчиков сокращались.

Всего в двухстах метрах от Лубянской площади, совсем рядом со зданием МГБ России, творилось кровавое месиво. Вражеские войска начали теснить российских военных, почувствовав близость сердца столицы — Кремля. Импровизированные баррикады, которые закончили сооружать всего час назад, не выдержали натиска и солдаты стали покидать их, падая от выстрелов крупнокалиберных ружей пехотинцев противника. Неприятельские броневики и танки пробили бреши в бетонных нагромождениях, и вражеские орды ринулись к Лубянке.