Синора Ависсу — граница бездны

В кафе Катю пригласил друг, который давно пытался ухаживать за ней. За последний год они по-товарищески встретились всего пару раз. Он где-то работал, но не распространялся об этом, а она стеснялась расспрашивать. Вчера он позвонил Кате и предложил встретиться в центре Москвы.

Она всегда опаздывала, но сегодня решила поторопиться, и в итоге пришла на встречу гораздо раньше назначенного времени.

В середине дня, в четверг, публики в кафе было мало, несмотря на то, что рядом находились Кремль и Большой Театр — места, где обычно всегда многолюдно. Из-за военного положения во многих странах туристов в городе не было, и только редкие сотрудники расположенных поблизости компаний заходили в это кафе пообедать.

Екатерина читала книгу и периодически смотрела на большой экран телевизора, подвешенного на стене. Один спецвыпуск новостей сменялся другим. Всюду были только руины, пожары, бомбёжка и толпы беженцев. Все эти картины «украшал» ядерный взрыв, который американцы произвели в штате Висконсин. Два клерка за соседним столом недовольным голосом бубнили, что «курсы никуда не годятся» и «что индустрия пришла к полному краху».

Катя не знала, о какой индустрии говорят офисные сотрудники за обедом, но невольно почувствовала к ним неприязнь.

— Сколько народа гибнет, а они всё про курсы акций… Уроды…

Как передавали в новостях, два дня назад неизвестный противник захватил в США штаб командования НОРАД и уничтожил ключевые пункты на американской линии обороны. Живущие в подмосковном Голицыне родители Кати убеждали дочь уехать из столицы, так как опасались, что скоро орды безымянного агрессора могут появиться и в Москве. Екатерина отказывалась. У неё, 24-летней сотрудницы Третьяковской галереи, не укладывалось в голове, что нужно куда-то бежать и от кого-то прятаться на территории собственной страны.

Армейские грузовики выезжали с Тверской улицы на Моховую. Катя уже не раз видела, как они едут по городу. Каждый день в разных районах Москвы проводились учения сил гражданской обороны, и появление военных уже стало привычным. Сегодня грузовики «Урал» ехали в сопровождении большого количества бронетехники. Катя не разбиралась в ней и с удивлением смотрела в окно на боевые машины пехоты, среди которых были тяжёлые «Сивуч» Т-19 и лёгкие «Тобол-26». За ними следовали зенитные ракетно-пушечные комплексы «Селенга». Техника шла в сторону Красной Площади.

Посетители кафе и прохожие на улице с тревогой наблюдали за перемещениями военных.

— Им что, парад приспичило сейчас проводить? — недовольно заметил один из обедавших клерков.

Катя решила почитать книгу пока её друг не пришёл. Скоро она обратила внимание, что строки «плывут» в глазах. В ушах появился какой-то шум. Екатерина тряхнула головой и поглядела в окно. Ей показалось, что в небе проскочили зелёные и фиолетовые всполохи, похожие на полярное сияние. Девушка на секунду зажмурилась и снова поглядела в окно. Возле входа в кафе бился в конвульсиях воробей. Шум в ушах начал напоминать рокот морских волн, при этом в нём будто слышался чей-то шёпот. Накатилась непонятная тоска и чувство безысходности. Кате показалось, что у неё приступ головокружения. Сквозь шум в ушах она услышала грохот рядом с собой. Оказалось, что один из клерков, сидящих по соседству, вскочил из-за стола и повалил стул. У него изо рта текла пена, а взгляд стал диким. Он пытался ударить своего приятеля, который с сонным видом отмахивался одной рукой.

Взбесившийся клерк хотел занести кулак для удара, но руки его явно не слушались. Он зашипел и плюнул в лицо своего коллеги, затем, шатаясь и хрипя, пошёл к выходу, опрокидывая стулья. Другие посетители сидели в оцепенении с пустым взглядом. Некоторые что-то бормотали и хватались за уши.

Катя снова поглядела в окно. Прохожие шатались и мотали головой, будто пытаясь сбросить с себя охватившую их неадекватность. Одна женщина начала плеваться и рвать на себе волосы. На площади появились две, крадущиеся как на охоте, дворовые собаки. Они осмотрелись вокруг, затем сели и дружно завыли.

Катя попыталась встать, но голова кружилась, а шум в голове не давал возможности соображать. Зелёные и фиолетовые всполохи ещё несколько раз прорезали небо. К шуму в ушах и вою собак добавился ещё какой-то звук. Девушка вдруг поняла, что это рёв сирены систем оповещения о воздушном налёте.

«Взбесившийся» клерк продолжал шататься возле двери кафе, выкрикивая нечленораздельные ругательства и бессильно ударяя кулаками по стене. Кто-то снаружи подошёл к двери и с силой распахнул её, сбив «взбесившегося» с ног.

— Ой… — слабым голосом произнесла Катя, узнав в вошедшем того, кого она ждала, — Вова… Это ты… Тут что-то происходит…

— Ты что тут сидишь?! Вставай! Быстрее уходим! — закричал Владимир, и его голос будто вырвал Екатерину из оцепенения и состояния безысходной тоски.

Он схватил девушку за руку и потащил за собой. Катя едва успела схватить со стула свою сумочку и книгу. Они вышли на улицу.