Синора Ависсу — граница бездны

— Я вспоминаю, как стоял в шлюпке и скороговоркой молился. Вспоминаю ребят из сослуживцев. Иногда они посмеивались надо мной за то, что я верующий, но всё равно мы были друзьями и никто из нас никогда не подводил товарищей. А вот теперь я жив, а их нет… Мне тошно от бездействия. Если я выжил после таких передряг, значит, Бог дал мне возможность сделать что-то нужное…

— Разве доставка послания не «нужное» дело? — спросил Габров.

— Да, это было важное задание, но мне хочется оказаться снова в строю. Мне будет трудно сидеть в тылу, когда где-то идут бои и гибнут люди. Ведь я военный, и моё место на передовой…

Габров нахмурился и задумался.

— Знаешь что, я бы на твоём месте подумал о предстоящей встрече с семьёй. А на войну не стремись, пока она сама тебя не найдёт. Кто знает, сколько тебе ещё удастся пожить мирной жизнью. Пользуйся этим временем.

— Наверное, вы правы…

— Сейчас мы доставим тебя в общежитие для беженцев. При необходимости мы найдём тебя.

— Хорошо. Спасибо, сэр!

Автомобиль ненадолго остановился у КПП на пересечении шоссе с МКАД, а затем помчался по улицам Москвы.

Глава 21

— Имя! Звание! Должность! — профессионально неприятным голосом спрашивал полковник Михальцов пленника в синем мундире.

Карлик, отличавшийся от других захватчиков формой одежды, оказался высокопоставленным офицером. Как выяснилось, он, хоть и с акцентом, вполне сносно говорил по-русски. Теперь он сидел на стуле в комнате, находящейся в подвальных помещениях МГБ России на Лубянской площади.

— Я есть Ашетэ́х, из род Учтардана́т. Я есть командир… Я не знать, как сказать мой звание по-русски…

— Как на твоём языке звучит?

— Я есть «сэвадото́х»… Наверное, по ваш, то значит что-то примерно как ваш «генерал».

— Неплохо. Дальше излагай. Насколько важна занимаемая тобой должность?

— Я есть командир… Командир многих отряд. Всего около десять тысяч народ.

— Десять тысяч человек? Хорошо. — Михальцов обернулся к бронестеклу и переглянулся с высокопоставленными зрителями, которые наблюдали за допросом из соседней комнаты.

В целом вид у Ашетэха был подавленный, но во взгляде читалась какая-то решимость.

— Что можешь сказать о своём непосредственном начальнике?

— Начальник есть «самуркадо́х»… Это есть генерал над другие генерал… Имя — Казоре́т Токша́м из рода бог войны Ахфоторм. Видимо, он есть убит.

— Генерал над генералами? Интересно. Значит важный военачальник?

— Да. Он есть… быть… сидеть за второй стол от наш повелитель.

— Вашего повелителя зовут Гхоршарэн?

— Да. Именно так. Гхоршарэн из рода Гхоршаридов. Повелитель всей земли Магхорч…

Полковник выяснил некоторые подробности структуры войск противника, численный состав группировок и содержание приказов, которые имел Ашетэх при нападении на Москву.

Среди присутствующих зрителей были синоряне — Иакинф и Василий Евграфович. Они, казалось, не очень сильно интересовались тем, что рассказывает пленник. Периодически они шёпотом обменивались какими-то фразами. Никто из присутствующих не обращал на это внимания. Иакинф поглядывал в блокнот, испещрённый знаками тайнописи. Иногда он подчёркивал и обводил некоторые строки. Генерал Юдин, находившийся рядом, тщетно пытался разобрать каракули в записной книжке катафракта.

— Хотелось бы выяснить кое-какие наши предположения насчёт этих «незваных гостей», — сказал Иакинф комиссару СБО, уловив его заинтересованный взгляд.

Он переглянулся с Василием Евграфовичем.

— Зиэло рано для вывода, — произнёс тот.

— Виэдаю… — ответил Иакинф, словно с полуслова поняв его. — Сие похоже зиэло есть… Но можем ли мы судити о сэм?

Юдин с удивлением и тревогой смотрел то на одного катафракта, то на другого, не решаясь попытаться выведать, о чём же те ведут речь.

— Ты слышал, о чём говорил их царь и его военачальники перед казнью президента США? — спросил Иакинф генерала.

— Да, я несколько раз смотрел видеозапись.

— Ну так вот… Получается слишком много совпадений с умозаключениями синорских учёных мужей.

— Каких таких умозаключений?

Иакинф огляделся вокруг и покачал головой.

— Сожалею, но здесь мы не можем это обсуждать. Я уверен, что наше руководство вскоре дозволит поведать вам обо всём — ведь мы союзники.

Тем временем Михальцов закончил допрос, и пленник попросил, чтобы ему позволили поговорить с кем-нибудь из тех, кому принадлежит «большой летучий корабль».

Услышав это, Иакинф вопросительно посмотрел на Василия Евграфовича. Тот молча кивнул.