СинтеZ (СИ)

«Я жалею об этом» – фраза рондообразно звучала у него в голове. Слова в совокупности с пессимистичными домыслами приводили в ярость. Неужели, он настолько плох, чтобы жалеть о дружеском объятии? Миронову хотелось найти другие причины, но не получалось. Он винил себя в том, что недостаточно хорош для Спектры, недостаточно хорош для любого человека.

Каил знал: скоро полегчает, исчезнет обида, нужно лишь направить мысли в правильное русло. Всегда становится легче – это вопрос времени, но казалось, что сейчас всё иначе.

Он не заметил, как оказался возле дома. Тучи, гонимые сильным ветром, стремительно собирались в огромное траурное пятно. Лёгкий снегопад превращался в метель, словно злился вместе с Мироновым. Позади раздался протяжный скрип, а потом звук удара: могучая сосна рухнула, вздымая вверх пепельный снег.

Дом радушно принял Каила, который поспешил зайти внутрь. Спектра не заставила себя долго ждать и, проникнув в хижину, расположилась в углу. Она сидела и выдерживала молчание.

– Я видел огромные металлические сооружения, которые летали на фоне звёзд. Объекты напоминали птиц, – на удивление Миронова, наставница не пыталась опровергнуть сказанное. – Рядом находился разноцветный шар: тёмный с одной стороны и светлый с другой.

– Что ещё ты видел?

Она не могла вообразить и поверить в подобное, но отрицать тоже не получалось. Ещё недавно она считала, что у механиков нет мыслей, но Каил изменил представление об этом.

– Ничего не видел. Потом я снова оказался на поляне, – он ненадолго притих. Он старательно обдумывал, можно ли наставнице высказать своё умозаключение, готова ли она услышать. Ближе неё никого не было, поэтому Миронов решился. – Мне кажется, механики способны не только думать, но и чувствовать.

На лице Спектры застыло недоумение. Она смотрела так, словно пыталась понять, в своём ли он уме. Если даже люди разучились чувствовать, то что говорить о роботах, в программу которых не входят эмоции.

– Почему ты так решил?

Спектра не могла принять сказанное. Информация противоречила всему, что старательно внушали долгие годы. Она лично убедилась: механики – монстры, которые лишены жалости и милосердия. Роботы забрали то единственное, чем она дорожила. Растерзали на части.

– Механик передал мне свои эмоции. Ничего хуже я в жизни не чувствовал. Роботы страдают из-за нас.

Спектра вскочила с пола, и подошла к Каилу. Он тут же напрягся из-за её реакции, словно перед ним стояла не женщина, а раздражённая львица. Нахмурив брови, наставница смотрела на него и не могла поверить, что он жалеет монстров. Возможно, Главный был прав, когда говорил про обратную связь между механиками и Мироновым. Роботы обманули его, завладели разумом. Спектра хотела, чтобы ей показалось.

– Надо прекратить охоту на роботов. Они похожи на нас, а чем мы будем лучше чёрных медиков, если продолжим убивать себе подобных? – Каил знал, что разозлит наставницу этими словами, но, быть может, он единственная надежда механиков на спасение.

Спектру от каждого слова бросало в дрожь. Она переживала, что наступит этот момент, и пыталась оттянуть неизбежное.

– Мы – будем. Разве этого недостаточно? Ты забыл, что они похищают людей, а потом, возможно, убивают?

Руки Спектры сжались в кулаки от мысли, что Каила не спасти. Он не имел права оказаться предателем после того, как стал надеждой.

– Вы лично видели, как они похищают человека? Может, Главный врал, а Тина права, что механики безобидны?

Упоминание имени этой девушки привело Спектру в ярость. Наставница не знала, кто околдовал Каила: механики или Тина.

Она не видела, как роботы похищают гражданских, но только потому, что «Синтез» тщательно защищал колонию. Вместо гражданских погибали солдаты. Это было нормально, словно бойцы не люди. Это война.

– Ты сошёл с ума! – выкрикнула наставница.

Упоминание Тины было последней каплей в кувшин терпения. Сначала Каил спит со шлюхой, а потом ещё и принимает её сторону. Не для этого Спектра спасала его, рискуя своей жизнью. В голову закралась мысль, что лучше бы он остался у чёрных медиков, к которым испытывает сердечную привязанность.

Наставница резким движением выхватила пистолет и направила на Каила. Она чувствовала себя опустошённой, изорванной в клочья. Спектра помнила, что обещала убить его, если он примет сторону механиков.

Она никак не могла выстрелить.

Ветер ревел вместе с душой. Спектра не подозревала, что Каил стал ей дорог, и слишком поздно бежать от чувств. Убить его означало навсегда распрощаться со своим сердцем.

– Либо поверьте мне, либо убейте. Только не надо тянуть, – его голос звучал на удивление спокойно.

В его глазах Спектра видела готовность принять смерть. Он не пытался защищаться, словно не мог выступить против неё даже в такой момент. Ему удалось и предать, и остаться преданным ей.

Спектра знала, что должна выстрелить. Она положила палец на курок и, до боли прикусив губу, зажмурилась.

Глава 6. Милосердия