Сёстры меча и песни

– Каждое утро, просыпаясь, я непременно вспоминаю о том, через что мне пришлось пройти, что пришлось пережить, – прошептала Хальцион. – Это еще свежо в моей памяти. И я желаю забыть все, обрести силу, вновь возрадоваться и достичь тех же вершин, что и прежде. – Она сделала паузу, потому что ее голос задрожал. Командор ненавидел слезы и нервозность, напомнила она себе. И все же, пока он слушал девушку, в его глазах застыли слезы. – Но вы научили меня быть сильнее, лорд Стратон. Я больше не та прежняя Хальцион, и никогда больше не буду ею. Я – нечто новое, и мне потребуется время, чтобы полностью излечиться. Мне потребуется время, чтобы окончательно простить вас.

Мужчина казался спокойным, ее слова были смиренно приняты. И она поняла, что он тоже не останется прежним командором.

Он кивнул, и впервые в жизни она увидела его растерянным. Стратон всегда знал, что сказать, какой приказ отдать.

– Тогда я буду ждать, Хальцион, – наконец ответил он.

О, как эти слова успокоили и утешили ее. Ей важно было узнать, что он не потребует от нее всего и сразу, что не будет давить. Он отступал и терпеливо ждал ее прощения, отчего она вдруг снова смогла дышать.

Хальцион кивнула и, опустив взгляд на землю, сморгнула слезы.

– Твоя сестра сказала, что ты поправляешься, – сказал Стратон через мгновение. – Но я и подумать не мог, что увижу тебя здоровой так скоро.

– Я здорова и готова сражаться, командор, – сообщила она. Не стала раскрывать, что носит кольцо Магды, хотя командор, очевидно, почувствовал, что дело заключалось в магии. – Если мой капитан и отряд примут меня.

– Тогда давай узнаем у Нарциссы, – сказал Стратон, направляясь к Нарциссе, что ждала у выхода из палатки.

Капитан, следуя прямо за командором, вернулась в палатку. Она перевела взгляд с Хальцион на Стратона.

– Хальцион из Изауры хотела бы присоединиться к вашему отряду, – сообщил командор. – Есть ли у нее место среди вас?

Нарцисса изучила Хальцион взглядом. Изучила худобу и впалые щеки, от которых не могла избавить никакая еда. Золотой, голодный блеск в глазах Хальцион.

– Что насчет ее приговора, командор? – поинтересовалась капитан.

– Ее приговор был отменен, – ответил он, и Хальцион пришлось проглотить охватившее ее удивление. – Она сполна заплатила за свои ошибки и получила от меня прощение. Она – свободная женщина, как и ее сестра.

Нарцисса обошла вокруг Хальцион, пристально осматривая своего бывшего воина.

– Значит, она полностью исцелена, командор?

– Она говорит, что да.

Нарцисса снова остановилась перед Хальцион.

– Ей придется заслужить свое место среди нас.

Хальцион выдержала взгляд капитана. Ничего меньшего она от Нарциссы не ждала; именно так все делалось в легионе. Честь всегда должна быть заслужена.

– Бросьте мне вызов, капитан, – сказала Хальцион. – Я докажу, что достойна.

– Что ж, хорошо. – Уголок губ Нарциссы дернулся в улыбке. – Если сможешь разоружить меня в поединке, я с радостью приму тебя обратно в свой отряд.

– Я согласна, – уверенно ответила Хальцион. Она и раньше не единожды обезоруживала Нарциссу. Но когда она следом за капитаном вышла из палатки, чтобы облачиться в доспехи и взять оружие, у нее перехватило дыхание.

Прошло немногим больше луны, но как сильно она изменилась с тех пор.

Потому что последний раз Хальцион держала в руках меч, когда тренировалась сражаться с Ксандером. В тот день, когда убила его.

– Деймон… Клянусь, если ты заставишь меня вычеркнуть хоть слово… я убью тебя.

Деймон облокотился на импровизированный стол, за которым писала Эвадна. Они находились в одной из палаток лагеря. Над ними, наполняя палатку светом, висели масляные лампы, а на траве был расстелен ковер. Эвадна сидела на куче мешков с зерном, перед ней был разложен новый свиток чарены, заполненный множеством строк. Они с Деймоном планировали работать допоздна, но такими темпами они далеко не продвинутся. Из трех проговоренных слов два приходилось вычеркивать.

Хитрая усмешка расползлась по его лицу.

– Вычеркни это, Эвадна.

– Но… почему? Эти слова…

– Что?

Эвадна отложила перо и, встретив его взгляд, выдохнула:

– Они прекрасны.

– Возможно. Но не идеальны. А в этом заклинании не должно быть недостатков.

– Ты даже не сказал мне, что из себя представляет это заклинание, – сказала она.

– У него еще нет названия.

Он не отрывал глаз от нее, будто запоминая черты ее лица, волосы. Как она смотрела на него с размазанными по подбородку чернилами.

– Почему ты так на меня смотришь? – поинтересовалась девушка. – Как будто боишься забыть, как я выгляжу.

К ее немалому удивлению, он отошел. Он не ответил ей, но задал вопрос в ответ:

– Что это заклинание вызывает в твоем сознании, Эвадна?

Она взглянула на те немногочисленные слова, которые остались невычеркнутыми.

– Слова вызывают образ земли: древние оливковые деревья, воздух сразу после бури, цвет неба на закате. – Эвадна сделала паузу, а затем продолжила: – Я чувствую красоту, гармонию.

Деймон повернулся, чтобы взглянуть на нее.

– Красоту и гармонию?

Эвадна не отрывала взгляда от свитка. Его чары действительно навевали мысли о доме. О Изауре.

– Да. Я ошибаюсь?