Сирена иной реальности

Рядом с Лиодайей, пытаясь помочь и хоть немного успокоить, хлопотала Омили. Она была такой же жертвой обстоятельств: не могла сопротивляться грубой мужской силе и наверняка в той же мере, что и ее госпожа, испытала боль предательства человека, которому доверилась. И тем не менее фрейлина нашла в себе силы довести Лио до ее комнат, помочь умыться и переодеться. Она, притом что сама пострадала, держала себя в руках, даже ее голос, полный горьких ноток, был не истеричным, а просто расстроенным.

— Ужас… Как страшно… Бессмысленно, противно, гадко… Такая жестокость и равнодушие! Так обойтись с невиновными, пойти против своего долга воина… Я думала, слухи о друзьях принца все же не настолько близки к истине. И зря поверила в возможную порядочность Веленнара. А Аленнар… У меня слов нет! Унизить свою невесту перед подданными… О каком почтении перед будущей королевой в таком случае может идти речь? Для него вы как одна из тех доступных сийринн.

— Слухи… — В ее словах Лио ухватилась за то, что сочла важным. — Ты вроде про фрейлин говорила.

— Да. Но шептались среди придворных и о другом. Что драк’ов в казне подозрительно много, что в последнее время агрессивность тварей стала выше, а жертв — больше. Что дозоры плохо справляются со своими задачами, а принца и его свиту постоянно видят там, где чаще всего появляются твари. Вроде как и оправданно их присутствие — для проверки работы стражей, но все равно…

— Неужели никто не попытался выяснить истину? — в отчаянии всхлипнула «носительница».

— Чтобы разделить участь несчастных жертв? Доказательства как раз есть — все побережье полно костей. Вряд ли Аленнар оставляет в живых свидетелей. Свита покрывает его, не желая подставляться под удар. Да и сами они, похоже, не прочь нарушить древние законы.

— Омили! — тревожно выдохнула Лиодайя. — Но ты же… теперь знаешь. Видела. Ты и есть свидетель. — Она испуганно схватила за руку фрейлину, усаживая рядом с собой на пуф. — Он может и тебя… убить, если решит, что ты представляешь угрозу и хочешь озвучить порочащие его факты. Оставь меня, уезжай с послом. Грийнар тебя защитит, а на чужом острове ты будешь в безопасности, никто не посмеет тебя тронуть.

— Нет, я вас не брошу! — уверенно замотала головой фрейлина. — Теперь уж точно! Оставить вас одну с этими… — Омили одновременно со страхом и отвращением отозвалась о принце и его окружении. — Я верно служу своей королеве!

— Спасибо…

Обнявшись, подруги несколько минут сидели в тишине. Но воцарившееся в комнате спокойствие вовсе не означало, что в душах и мыслях девушек все было так же безмятежно. Тяжелые думы довлели над обеими.

— Странно… — неожиданно растерянно пробормотала Лио. — Все же странно, что Аленнар, раскрыв свою суть, позволил тебе вернуться из дозора живой. И со мной оставил…

— Может, из-за матери? Все же я ее родственница. Хотя даже если я ей пожалуюсь, то, как и раньше в ситуации с фрейлинами, родители закроют глаза на бесчинства сына. Или же… — Она нахмурила светлые брови, а на ее лице снова появилась тревога.

— Аленнар расчетлив. Ты нужна ему для союза с Грийнаром, чтобы вытянуть из посла побольше денег.

— Или он решил отдать меня Веленнару… — в ужасе прошептала Омили. — Видел же, как тот смотрел, а потом держал. Наверняка не хотел нарушить планы друга и допустить, чтобы тот «страдал», не успев насладиться желаемым. А вот когда Белен со мной… меня… вот тогда…

И снова девушки замолчали. Слез больше не было, однако вокруг них практически осязаемо разливалась атмосфера безысходности и отчаяния. В конце концов Лио вспомнила обидные «наставления» Аленнара и вновь принялась винить себя.

Если бы она не попросила жениха… Если бы осталась во дворце… Если бы…

Омилидайя с ней не соглашалась, разубеждая и доказывая, что несправедливо брать на себя груз чужой подлости и жестокости. Абсолютно не важно, кто стал инициатором поездки на побережье. Важно, кто призвал чудовище и наслаждался ужасающим зрелищем.

Разве Аленнар настоящий мужчина, если переложил ответственность на слабую женщину? Не поддержал, не защитил, а добил циничными речами. И Веленнар ему под стать, раз стал приспешником морального урода. А как умело он маскировался под порядочного среди всей сомнительной свиты…

Омили права. Только она не знает про еще одного виновного. Меня.

Зря я так думал и сожалел. Потому что, словно на беду, натолкнул девушку на явно крамольные для ее мира мысли.

— И зачем только дух Нар наделил сирринов такой силой? — горестно воскликнула Омили. — Потешил свое самолюбие, а нам принес страдания! Мы для духов-покровителей лишь развлечение.

— Что ты такое говоришь! Опомнись. Ведь милостью Дайяра выстоял остров Шиллидайи. Он даровал спасение.

— Спасение? Когда-то давно, наверное, так и было. Но сейчас… Разве сейчас Дайяру есть дело до чужих жизней? Где он был, когда вас едва не… — Фрейлина запнулась, не договорив, но тут же снова обрушила гнев на «меня»: — Почему не покарал Аленнара? Почему не отвел беду от невинных? Почему равнодушен к тому, что уже давно творится на нашем острове?!