Сирена поневоле

– В таком случае, на правах вашего друга, позвольте принести вам флакон со святой водой, – сказала хозяйка дома. – Это надёжное средство от морских чертей и прочей нечисти! Вы слишком много времени проводите у моря, рисуя корабли.

Возражений не последовало. Забравшись на чердак, Юджин попытался заснуть, но не смог, ворочаясь и размышляя обо всём, что ему удалось узнать о загадочном корабле. Он набросил на холст, где была изображена сирена, подпорченную огнём драпировку, но даже сквозь неё ощущал таинственный взгляд.

Ему начало казаться, будто со стороны окна доносится тихий голос.

– Мой спаситель, я жду тебя, – шептала сирена, – не оставляй меня здесь одну…

– Вот и началось, – воскликнул Юджин, очнувшись от резкого скрипа ступеньки под ногой.

Он вновь оказался на лестнице, хотя помнил, что поднялся по ней на чердак и лёг спать. Каким же образом он очутился здесь? В голове пустота, словно прошлую жизнь стерли дочиста с полотна памяти. Холодная волна пробежала по спине, и тело замерло в оцепенении.

– Что же мне теперь делать? – спросил себя испуганный юноша и попробовал шагнуть назад: ноги послушались его. Память вернулась так же внезапно, как исчезла. – Тёмные силы отступили? Их спугнул скрип ступеньки?

Юджин поспешил вернуться в мастерскую и плотно закрыл за собой дверь на ключ. В порыве он выбросил ключ в окно, чтобы лишить себя возможности спуститься вниз под влиянием чар сирены. От страха или от холода его тело пробирала мелкая дрожь. Укутавшись в плед, Юджин закрыл глаза. Сонная пелена спутала его мысли, и Юджин заснул.

– Господин Флориан, с вами всё в порядке? – разбудил его взволнованный голос мадам Штиль. – Я нашла на земле ключ от мастерской и увидела тряпичное безобразие, висящее из вашего окна, и решила что…

– Что висит из моего окна?! – воскликнул Юджин и, метнувшись к окну, увидел верёвку, связанную из штор, простыни и драпировок. – Откуда это здесь?

– А вы сами не можете объяснить? – рассерженно спросила хозяйка дома. – Зачем вы связали мои простыни? Вы, наверно, их помяли и прорвали. Возьму и взыщу с вас за каждую тряпочку!

– Я всю ночь провёл здесь, – растерянно проговорил юноша.

Тут мадам Штиль окинула взглядом взъерошенного и побледневшего постояльца и слегка смягчилась.

– Как же ключ оказался на улице? – спросила она.

– Я… наверное его выронил, когда… смотрел на звёзды…– пробормотал художник, почувствовав под ногами песок.

– В любом случае ваши тайные похождения меня не интересуют, – поправив волосы, призналась мадам Штиль. – Рада видеть, что вы живы и здоровы… Надеюсь, молодой человек, вы приведёте в порядок мои простыни и шторы! И не забывайте брать с собой флакон со святой водой, когда отправляетесь к морю.

Юджин ещё раз поблагодарил добрую женщину за трепетную заботу, а когда она ушла, осмотрел комнату. Пока он спал, кто-то снял шторы, взял драпировки, чистую простынь и, связав между собой, зацепил за ножку тяжёлого комода, стоящего как раз у окна.

А ещё художник заметил песок на полу и следы босых ног. Посмотрев на собственные ноги, он с ужасом увидел, что они грязные от засохшего песка, словно он всю ночь бродил босиком по окрестностям.

– Этого не может быть! – заметался по мастерской Юджин. – Но если я сам сделал эту верёвку и спустился по ней вниз, почему я ничего не помню?!

Рухнув на кушетку, он схватился руками за голову, пытаясь напрячь память. Внезапно его взгляд устремился к мольберту, где стояла незаконченная картина с кораблём и загадочной сиреной. Драпировка оказалась вплетённой в ту самую верёвку, свешивающуюся из окна, и ничто не помешало взгляду Юджина встретиться со взглядом сирены.

– Исамар… – прошептал юноша, и вмиг живописные картинки прошлой ночи закружились в его голове.

Он вспомнил не только имя загадочной сирены, весь путь, проделанный им до проклятого корабля, но и встречу с девушкой на палубе того судна!

В холодном сиянии полной луны одинокий парусник выглядел зловеще. Он был окутан странным облаком тумана, просачивающегося между деревянными рёбрами корабельного борта. Кровавым пламенем светились фонари, словно глаза пробуждающегося чудовища. Из тумана вырастали мачты, приобретая очертания огромных чёрных крестов, опутанных верёвками, словно нитями паутины.

Чары, влекущие молодого художника, внезапно ослабли, и Юджин замер в изумлении перед кораблём.

– Эй, там, на берегу! – услышал он из тумана.

Приятный женский голос окончательно пробудил юношу. Он протёр глаза и стал высматривать незнакомку.

– Не бойся меня, Юджин, я не причиню тебе зла, – вновь донеслось с корабля.

Туман слегка рассеялся, а юный художник заметил хрупкую фигурку девушки, стоящую у борта и машущую ему рукой. Она выглядела в точности как сирена, украшающая нос корабля, но в отличие от деревянной, эта девушка была живой и весьма подвижной. Волосы сирены золотистыми волнами рассыпались по плечам, обрамляя узкое личико с большими бирюзовыми глазами.

– Я умею угадывать имена людей, ведь я та сирена, которую ты рисовал, а моё имя – Исамар! Весь день я провожу в облике безмолвной статуи, а в полночь оживаю.