Сиреневый черный. Тетралогия

– Что случилось? – Тама встревожено схватилась за рукав подруги.

– Не знаю, – аккуратно расцепив пальцы девушки, ответила гоблинша, – думаю, стоит поскорее это выяснить.

Когда Тама попыталась проследовать за подругой, паж остановил ее жестом:

– Только степная госпожа…

Оказавшись в кабинете Лэйлы, Айша уверенно подошла к сидящей в кресле принцессе. Та милостиво кивнула гостье на место напротив, но гоблинша вежливо отказалась, желая оставаться на ногах.

– Зачем вы меня позвали? – поинтересовалась она, не мигая глядя в глаза хозяйке города.

– Мне нужна твоя помощь, Айша. Я прошу тебя отправиться в степь с официальным предложением от Ликии о заключении союза с вашим народом.

– Ого, – не скрывая удивления, присвистнула гоблинша, – для меня это будут честью, – ее глаза сверкнули радостными искрами.

Жизнь в Ликии несказанно нравилась Таме, но для Айши подобное существование, праздное и сытое, казалось мучением. Она не решалась покинуть город просто так, пытаясь отыскать какой-нибудь повод или причину для отъезда. И вот судьба улыбнулась ей. Да и причина была особенной. Вернуться в родную деревню в качестве парламентера с документом государственной значимости, у Айши дух захватило от важности и серьезности происходящего.

– Тогда поспеши. Я отдам приказ подготовить лошадь и собрать все необходимое – деньги, документы, оружие, доспехи и еду. Дело не терпит промедлений…

Едва золотая заря поднялась над садами Ликии, гоблинша попрощалась с расстроенной Тамой и, пришпорив огромного черного коня, направилась к городским воротам.

Он недвижно сидел на краю каменной бочки, созерцая, как на дне ее сорные рыбы обгладывают стальные детали доспеха огра. Когда на землю опустилась тьма, Фиро покинул свое место и отправился вниз по склону туда, где на берег с реки наползал густой туман.

Он шел не спеша, прислушиваясь и принюхиваясь ко всему, что происходило вокруг. У ног клубился сиреневый вереск, а в нем там и тут виднелись полупрозрачные панцири улиток. Мертвец наступил на один, с хрустом раздавил его: внутри оказалось засохшее черное тело моллюска. Откинув в сторону останки улитки, он принюхался к трупному запаху, принесенному ветром, и через несколько шагов нашел мертвую лису. Ее тело скрючилось в неестественной позе, человеческие глаза с расширенными до предела зрачками остекленело смотрели в небо. Когда Фиро проходил мимо, лиса вдруг разразилась коротким истеричным смехом, а из перекошенного рта ее повалил черный дым.

Туман сгустился, впереди выросла гряда валунов, образующих некое подобие каменного коридора. Вглядевшись в их неровные ряды, Фиро двинулся дальше, прислушиваясь к гнетущей тишине. Через несколько шагов мертвец остановился, ощущая спиной чье-то могущественное присутствие.

Он поспешил обернуться: на большом валуне, растянувшись животом по гладкой поверхности и положив под голову обе пары перекрещенных рук, лежал Кагира. Его ленивая небрежная поза выражала скуку и безразличие, но тревожная рябь, колышущая нижний поток, указывала на то, что могучий зомби вовсе не так спокоен, как хочет казаться:

– Правильно делаешь, что не поворачиваешься спиной, – зашелестел его голос в звенящей тишине холодной ночи, – ожидая мести, приходится всегда быть на чеку, ведь так, мальчик?

– Я не боюсь твоей мести, – ответил ему Фиро, ловя взглядом движение длинных ногтей, невзначай царапнувших серый камень, и невольно восхищаясь силой темной воли этого существа.

Чудовищный монстр лежал, с легкостью пересиливая свою мертвую сущность. Мало кто из нежити мог творить такое, ведь лечь означило вернуться в изначальное состояние, предаться забвению, снова стать бездыханным телом, лишенным возможности продолжать свое бренное существование.

Тем временем, гигант благосклонно наклонил голову и произнес:

– Бояться не стоит. Наш с тобой расчет равноценен: я верну тебе жизнь за ту смерть, что ты подарил мне когда-то.

– Я не хотел убивать тебя, это был приказ моего господина.

– Я знаю. И не виню. Таково твое предназначение: открыть мне врата смерти и приблизить на один бесконечный шаг к великому знанию, которым я так жаждал овладеть.

В этих словах не было даже доли иронии, но Фиро не поверил ушам и напрягся, готовясь к нападению, к удару, к чему угодно, только не к продолжению странной беседы. Кагира же остался недвижен, и голос его, свистящий и тихий зазвучал вновь:

– Не ищи в моих словах ни лжи, ни насмешки. Все, что я сказал тебе, правда. Загадку бессмертия не разгадать за всю жизнь, для этого придется познать и иную сторону существования. Лишь умерев, я смог разведать тайну до конца…

– Если знаешь секрет, почему не воспользовался им сам? – усомнился в услышанном Фиро, напряженно следя за собеседником и готовясь в любой миг схватиться за мечи.