Сиреневый эндшпиль

Где-то там, за драконшей, раздался короткий рык. Короткий, но доходчивый. Всё же непонятно, как драконам удавалось столько времени притворяться тупыми животными. В рыке отчетливость слышалось возмущение, гнев и что-то еще. Что-то непонятное, но желания увидеться с тварью, его издавшей, не добавляющее. Айша тем временем потянулась к выходу. Точнее, ее потянули. Мужчинам не оставалось ничего, как двинуться следом. Кто бы там ни был, и как бы он ни был рассержен, драконшу они бросать не собирались. Да и в любом случае, никто не хотел оставаться в пещере.

Когда туша ящерши перестала загораживать выход, стало ясно, что снаружи почти также темно, как в пещере. Небо было ясным, но свет звезды и растущая луна не справлялись с мраком, укутавшим вход в обитель Черных. Но их хватило, чтобы разглядеть мощного белого дракона, который спустя пару мгновений уменьшился до знакомого блондина. Верховный Маг сделал пасс над драконшей, и она превратилась в девушку. Все, включая Сельмо с Джеттой на руках, подбежали к драконам. Светлячок подвешенный магом, осветил Айшу. Дамиан знал, что и облик драконов в человеческом обличии был иллюзией. Выяснилось, что в каждой иллюзии есть доля правды. Драконша была в очень плохом состоянии. Она выглядела, как боец без доспехов после тяжелого боя с превосходящим по численности противником. Собственно, почему «как»? Ее только что вынесли с поля боя. И то, что несли зубами за хвост — во-первых, не столь важно, а во-вторых, не способствовало улучшению ее состояния. Девушка была в наемничьем костюме. Он весь, сверху донизу, был в прорехах и крови.

Паладин попытался сунуться к дракону-целителю со своей ценной ношей, но Гешшар даже ухом в его сторону не повел. Бедный Сельмо был вынужден признать, что состояние Темной-человека внушает значительно меньше опасений, чем Темной-драконши. Слева от Пусика послышался еле различимый стук. Он повернулся. Чиро пытался кутаться в порванную рубашку. Дамиан потянул Темного к стоящим в отдалении лошадям и достал из вьючного мешка одеяло. Следом к лошадям направился Сельмо. Вскоре укутанные Темные были водружены рядышком, а Светлые срубили ближайшее дерево. Увы, ветки были сырыми от недавних осадков. Дамиан предчувствовал долгую борьбу за огонь, но Гешшар, не оборачиваясь, протянул руку в сторону костра, и тот весело запылал. Наломав веток лапника, и дождавшись, когда они немного обсохнут, Светлые сначала уложили на них Темных — Чиро уже вырубился и не проснулся даже для того, чтобы перекусить, — а потом завалились спать сами. Аквилеро попробовал обсудить вопрос караула с Гешшаром, но тот лишь отмахнулся, прошипев, что они могут не беспокоиться, ему тут развлечений на всю ночь. Наломав еще веток и завалив ими лежанку сверху — всё же Темные были одеты слишком легко, и одни одеяла их не спасут, — Пусик завалился спать.

Проснулся Дамиан от какого-то щемящего чувства…

Он выбрался из-под одеяла, куда забрался ночью с головой. Солнце еще не встало, но уже рассвело. Возле костра сидела Айша, сжимая свою цветущую кружку. Гешшар стоял рядом, сложив руки на груди, и глядел на соплеменницу, как ястреб на перепелку. Было заметно, что лишь железная выдержка мешает ему вцепиться в девушку.

— А я не просила меня спасать! — возмущенно выдала рыжая, и стало ясно, что пара всё это время общалась ментально, но, видимо, терпению девушки пришел конец.

— Это моя невеста, Айша, — представил девушку Гешшар свидетелю ссоры.

Если Рассет — принц, Гешшар — его дядя, а Айша — Гешшарова невеста, то по положению она… Короче, хорошо, что между ними ничего не было. Да и быть-то не могло. Размечтался, Пусик. М-да.

— Ты ничего не путаешь? — гневно сведя брови, поинтересовалась рыжая.

— Моя сбежавшая невеста, Айша, — показательно поморщившись, представил дракон свою спутницу во второй раз.

— Я не собираюсь выходить за тебя замуж!

— Айша, что за чушь ты несешь? — заледеневшим тоном произнес Верховный маг.

Соседнее одеяло откинулось, и из-под горы веток, одеяла и лапищи Сельмо вылезла взъерошенная Джетта.

— Прости, Гешшар, ты хоть и дракон, но такой же козел, как и эти парнокопытные, — Темная мотнула головой в сторону своих спутников. — Джетта, — продолжила она, обращаясь к рыжей.

— Айша, — ответила ей драконша, будто двойного представления Гешшара было недостаточно.

С другой стороны того же одеяла вылез Паладин:

— Джи, ты как себя чувствуешь? — озабоченно спросил он.

— Нормально.

— Отдать жизнь за Древних Богов уже не тянет? — продолжал выспрашивать он.

— Сельмо, ты что, с дуба рухнул?! — возмутилась воровка, а потом с воплем: «Ой, бли-инский огр!», закрыла лицо двумя руками.

— Ты какого пещерного тролля вообще туда одна полезла?! — не сдержался-таки дель Пьёро. — У тебя мозги вообще есть?!

— Вот, не поверишь, я своей точно эти же слова только что говорил, — процедил сквозь зубы Гешшар.

— А тебя никто и не просил меня спасать! — заявила Джетта сыну Первого советника.

— Ну и дура! Неблагодарная дура, — возмутился Сельмо и гордо удалился в чащу.