Сирены Титана

Кое-кто кивнул головой, но Дядьку показалось, что его товарищи закивали бы в ответ на любой вопрос, требующий подтверждения, и закачали бы головами, если бы вопрос был поставлен в расчете на отрицание.

Дядёк вытащил шомпол с ветошью, засунул большой палец в промежуток, образованный открытым затвором, и поймал солнечный зайчик на блестящий от масла ноготь. Ноготь, как зеркальце, отбросил луч света вдоль ствола. Дядёк прижал глаз к дулу и замер от восхищения - вот это настоящая красота! Он мог бы часами, не отрываясь, созерцать эту совершенную, безукоризненную спираль нарезки в мечтах о счастливой стране, круглый портал которой виделся ему на дальнем конце ствола. Его блестящий от масла ноготь, подцвеченный розовым, сиял в конце нарезки, как истинный розовый рай. Настанет день, когда Дядёк проползет вдоль ствола и доберется до самого рая.

Там будет теплым-тепло, и луна там будет только одна, мечтал Дядёк, и эта луна будет полной, величественной, неторопливой. Еще одно райское видение померещилось Дядьку в конце ствола, и четкость картины его потрясла. В раю были три прекрасные женщины, и Дядёк видел их совершенно ясно! Одна была белая, другая - золотая, третья - шоколадно-коричневая. В представившейся Дядьку картине золотая девушка курила сигарету. Дядёк поразился еще больше, когда понял, что знает даже марку сигарет, которые курила золотая девушка.

Это была сигарета «Лунная Дымка».

- Продайте «Лунную Дымку», - громко сказал Дядёк. Было приятно отдавать приказ - чувствовать себя авторитетным, знающим.

- Чего? - сказал молодой солдат-негр, чистивший винтовку рядом с Дядьком. - Ты чего там бормочешь, Дядёк? - сказал он. Солдату было двадцать три года. Его имя было вышито желтым на черной полоске над левым нагрудным карманом.

Звали его Вооз[5]. Если бы в Марсианской Армии допускалась подозрительность, Боз сразу же попал бы под подозрение. Он был простым рядовым первого класса, а форма на нем, хотя и установленного белесовато-зеленого, как лишайник, оттенка, была из отличного, гораздо более тонкого материала, да и сшита была не в пример лучше, чем у остальных, в том числе и у сержанта Брэкмана.

У всех остальных форма была из грубой, ворсистой материи, кое-как сшитая неровными стежками, толстыми нитками. На всех остальных форма выглядела пристойно, только когда они стояли навытяжку. При любом другом положении каждый солдат замечал, что форма у него пузырится в одних местах, а в других трещит, словно сделанная из бумаги.

Одежда Боза с шелковистой податливостью уступала каждому его движению. Она была сшита мелкими, многочисленными стежками. А самое удивительное было вот что: ботинки Боза отливали ярким, сочным темно-рубиновым блеском - этого блеска другому солдату вовек не добиться, как бы он ни начищал свою обувку. В отличие от ботинок всех солдат в ротном бараке ботинки Боза были сделаны из натуральной кожи, импортированной с Земли.

- Говоришь, продавать что-то будем, а, Дядёк? - сказал Боз.

- Избавьтесь от «Лунной Дымки». Сбывайте все подчистую, - пробормотал Дядёк себе под нос. Смысла слов он не понимал. Он просто дал им выговориться, раз уж они так рвались на волю. - Продавайте, - сказал он.

Боз улыбнулся с насмешливой жалостью.

- Продавать? Подчистую? - переспросил он. - О’кей, Дядёк, - мы ее продадим. - Он поднял одну бровь. - А что продавать-то будем, Дядёк?

Зрачки у него были какие-то особенно блестящие, острые.

Дядёк забеспокоился под прицелом этих светящихся желтым светом зрачков, под сверкающим взглядом Боза - и ему становилось все больше не по себе, потому что Боз не сводил с него глаз. Дядёк посмотрел в сторону, случайно заглянул в глаза нескольким своим соседям - увидел, что глаза у всех одинаково тусклые, даже у сержанта Брэкмана были тусклые, снулые глаза.

Боз неотступно сверлил глазами Дядька. Дядёк почувствовал, что придется снова встретиться с ним взглядом. Зрачки Боза казались яркими, как бриллианты.

- Ты меня-то помнишь, Дядёк? - спросил Боз.

Этот вопрос насторожил Дядька. По какой-то причине было очень важно, чтобы он Боза не помнил. Он обрадовался, что и вправду его не помнит.

- Боз, Дядёк, - сказал темнокожий солдат. - Я - Боз.

Дядёк кивнул.

- Как поживаешь? - сказал он.

- Поживаю - не то чтобы очень уж плохо, - сказал Боз. Он тряхнул головой. - А ты обо мне совсем ничего не помнишь, Дядёк?

- Нет, - сказал Дядёк. Память его подзуживала, нашептывала, что он мог бы вспомнить кое-что про Боза, если бы постарался как следует. Он заставил свою память заткнуться.

- Виноват, - сказал Дядёк. - Ничего не припомню.

- Да мы же с тобой - приятели, напарники, - сказал Боз. - Боз и Дядёк.

- А-а, - сказал Дядёк.

- Помнишь, что такое «система напарников», Дядёк? - сказал Боз.

- Нет, - сказал Дядёк.

- У каждого солдата в каждом взводе есть напарник, - сказал Боз. - Напарники сидят в одном окопе, плечом к плечу идут в атаку, прикрывают друг друга. Один напарник попал в беду в рукопашной - второй приятель приходит на помощь, сунул нож под ребро - и порядок.

- А-а, - сказал Дядёк.