Сири с любовью. История необычной дружбы

Как отмечали мои друзья, я, возможно, оказалась единственной идиоткой, которая вышла замуж за человека на тридцать лет старше и у которого было меньше денег, чем у меня, но что я могу сказать? Я люблю этого парня. К сожалению, эта разница в возрасте, казавшаяся одновременно волнующей и удобной, когда нам было тридцать и шестьдесят, теперь совсем иная, в пятьдесят и восемьдесят. Генри увлечен старением своего отца, что проявляется в постоянных подшучиваниях. Когда речь заходит обо мне, тут другая история. Несколько недель назад, когда обожаемые Генри «Джетс» проделали то, что они делали лучше всего – продули, – я пришла к нему в комнату после игры и увидела, что мой сын сидит в темноте, сжав голову руками. «Я только хотел, чтобы они хоть раз попали в плей-офф, чтобы я мог посмотреть игру с папой, пока он не умер», – сказал Генри.

А Гас? С ним никаких обсуждений, у него нет вопросов. Папа не может пойти с ним на улицу, потому что он старый и у него болят колени. Просто. Такой солипсист, как Гас, не будет спрашивать. И он не спрашивал вплоть до последних нескольких месяцев. Тогда произошел сдвиг. И мне показалось, что это компьютер стал его эмоциональным спасением, как часто и бывало.

Когда Гас дома, он сообщает мне о погоде каждые полчаса: «Мамочка, сегодня восемнадцать градусов – аххххх! – и 20 процентов вероятности грозы. Это значит, что почти не случится, так?» Мы оцениваем температуру в соответствии с чувствами, которые она вызывает у Гаса; умеренная температура бывает «ахххх», жара «ухххх», а холод «иииии». (Генри любит представлять телеведущего, рассказывающего о погоде в терминах Гаса: «Это утро начнется с низкой ИИИИИИ, потом температура достигнет АХХХХХ к середине утра; небольшой фронт жары придет с юга и принесет УХХХХ в Нью-Йорк и пригороды…»)

Любимый сайт погоды Гаса – это accuweather.com. Но в один прекрасный день он начал добавлять другую информацию к своему прогнозу погоды.

«Мамочка, «Бегун подвергся нападению в лесистой части Центрального парка», – доложил Гас. Потом он исчез.

«Что он только что сказал?» – спросил Джон.

Казалось, Гас не хотел обсуждать эти истории, просто сообщал, чтобы я знала. «Мамочка, «Подозреваемый во взрыве в Нью-Йорке сообщает о своей невиновности в покушении на убийство». Пока!»

Мне всегда было интересно наблюдать, что привлекает внимание Гаса. Сначала это были ужасные несчастные случаи со смертельным исходом – утонувшие в наводнении или сбитые насмерть поездом. Но постепенно его стали интересовать более личные случаи. Может быть, Гас еще не был готов к разговорам о морали с таким человеком, как, скажем, его мать. Но, может быть, машина даст то, что нужно, моему сыну, раз я не могу.

«Ньюйоркец хранил мертвую бабушку в мусорном баке несколько месяцев, – делится Гас. – И, кроме того, сегодня будет двадцать градусов…»

«Подожди, Гас. Просто подожди, не уходи, – мы с Генри хихикали над «Роковыми отчетами» Гаса много дней, но я должна была сделать вид, что не смеюсь. – Какая ужасная история. Как ты думаешь, почему тот мужчина так поступил?»

Гас минуту подумал. «Потому что он злодей?»

«Что ж, он злодей, и он может быть психически нездоровым, – слово «может» казалось преуменьшением. – Но даже если он больной, он мог любить свою бабушку и просто не отпустить ее, даже после того, как она умерла. Ты можешь понять человека, который не хочет отпускать любимого после того, как он ушел?»

«Ушел? – спросил Гас. – Ты имеешь в виду – умер?»

«Да, милый, когда близкий человек умер».

«Люди умирают, и тогда они уже не будут с тобой так, – произнес Гас. – Но… – он попытался изложить свои мысли, – …они возвращаются обратно, когда ты думаешь о них. Тогда ты можешь удержать их».

Да, можешь, дорогой.

* * *

Когда я узнала, что беременна, то, признаюсь, моей первой мыслью была не самая веселая. Я подумала: «О, хорошо! У меня будет кто-то, кто будет держать меня за руку, когда я умру».

Я думаю, Генри будет со мной, мой прекрасный невозможный мальчик, он будет заставлять меня смеяться и думать, пока мы сможем разговаривать. Но именно Гас будет держать меня за руку.

Пятнадцать Пока

Мы с Генри смотрели наш новый любимый документальный сериал «Детеныши животных в дикой природе». Выключив звук, мы говорили за животных. Генри выражался как шотландец, я прикидывалась пожилым евреем, потому что это были единственные акценты, которые мы могли воспроизвести. «Эй, приятель, берег реки Спрей размыло в этом году. Я не могу пойти пропустить стаканчик виски на ужин», – говорил Генри за медведицу, которая ловила лосося для медвежат. «О, эти кости, они таки убивают меня, они застревают у меня в зубах, – вступала я. – И ты знаешь, сколько-таки стоит лососина в наши дни? В мое время брали пенни за лосося со всеми потрохами». Мы могли заниматься этим часами, несмотря на то что это было забавно только для нас двоих.

«Как ты думаешь, Гас когда-нибудь сможет жить самостоятельно?» – спросил Генри, наблюдая, как слониха помогает своему детенышу выбраться из канавы.