Сирия без вранья

Однако перед такими детьми стоит еще одна очень серьезная проблема: по сирийскому закону каждый мужчина, независимо от положения его родителей, должен два года отслужить в армии. И здесь сирийское законодательство дает молодежи время для размышления: ты можешь пойти в армию сразу после школы, а можешь отложить на некоторое время, но до сорока лет ты обязан исполнить этот долг перед Родиной.

Я знал многих арабов, которые не только закончили институты в Советском Союзе, но и защитили диссертации, женились, завели детей, устроились на работу в государственные учреждения, но до истечения установленного срока все равно отслужили в армии. Правда, для такой категории специалистов делалась небольшая поблажка. Министерство или государственная организация, где этот человек работал, писали в Министерство обороны письмо, что призывник является ответственным работником и он им очень нужен для выполнения важной работы.

По установившейся в течение многих лет традиции Министерство обороны шло навстречу этим пожеланиям, присваивало призывнику звание лейтенанта, прикрепляло его в соответствии с институтской специальностью к воинской части, ставило на полное довольствие, и он продолжал работать на прежнем месте. Как правило, гражданская зарплата у этого инженера была выше лейтенантской, поэтому, опять же в соответствии с законом, он лишался этой зарплаты и два года получал лейтенантскую.

В случае, если сирийский мужчина до сорока лет не отслужил в армии, ему грозит тюремное заключение. Во все пограничные пункты Сирии рассылаются данные на этого уклониста, и если он пересекает сирийскую границу, его арестовывают.

Истории о встречах

За долгие годы пребывания в Сирии мы настолько привыкли и полюбили страну, людей, необычную природу, что позже при любой возможности старались летом приехать и отдохнуть на море, а зимой побродить по Дамаску и поездить по стране.

В первые годы моей работы в Сирии там было мало туристов из Европы, поскольку все средства западной массовой информации предупреждали своих граждан не ездить туда из-за якобы криминогенной обстановки и разгула терроризма. О Сирии мало говорили и писали в СМИ. Это сейчас события в Сирии волнуют весь мир и о ней говорят и пишут ежедневно. В разговорах со мной многие москвичи говорили, что они охотно бы съездили в Сирию, но боятся за свою безопасность. Приходилось объяснять своим соотечественникам, что более безопасного места, чем Сирия, на земле трудно найти. В любое время дня и ночи в любом месте Сирии ты можешь быть спокоен – тебя никто и никогда не тронет. Местные всегда готовы прийти тебе на помощь, угостить незнакомого человека чаем и кофе и предложить свои услуги, если это понадобится.

По долгу службы мне часто приходилось ездить в аэропорт, встречать и провожать делегации наших ученых и специалистов. Однажды, возвращаясь с сыном из аэропорта, мы решили перед Дамаском свернуть с дороги и проверить, что за леса расположены на некотором расстоянии от главной трассы. Проехав по узкой асфальтированной дороге с полкилометра, мы попали в зону фруктовых садов, тянувшихся вдоль этой дороги. Сады были поделены на большие участки около трех гектаров каждый, огорожены забором из колючей проволоки. Ворота одного участка были открыты, и мы решили туда проехать. Узкая дорожка привела нас к небольшому домику, из которого вышел довольно пожилой араб и стал всматриваться в подъехавшую машину. Мы вышли из машины, поздоровались со стариком и наскоро придумали причину, по которой заехали на его участок, – заблудились.

Старик был очень колоритным: голова и лицо обвязаны плотным белым платком, изборожденное глубокими морщинами лицо украшали пушистые усы, в зубах торчала сигарета, а сморщенная физиономия должна была изображать что-то наподобие улыбки. Этот «ансамбль» завершали национальные штаны – что-то вроде наших галифе из тонкой черной материи с очень большими раструбами по краям и непонятным «мешком» посредине, спускавшимся почти до самых колен.

Поздоровавшись со стариком, как это принято у арабов, за руку, я поинтересовался, чей это такой красивый сад, и он ответил, что хозяин этого сада он и достался сад ему в наследство от его родителей. Видя, что нежданные гости не торопятся и уходить не собираются, он проворно кинулся в домик, вынес раскладные стулья и столик, поставил маленькие стаканчики и небольшой чайничек, в котором булькал кипяток, и предложил выпить чаю. Видимо, он обрадовался неожиданным гостям и стал расспрашивать, кто они и откуда.

Узнав, что мы советские дипломаты, он вскинул руки вверх и стал громко говорить, что любит Советский Союз и что его сын окончил в Киеве университет, а сейчас является деканом электромеханического факультета Дамасского университета. Я часто бывал там, был знаком с деканом и встречался с ним в неформальной обстановке, поэтому поинтересовался его фамилией. Когда старик узнал, что его сын – мой друг, я сразу стал почти что родственником. Он стал приглашать нас к себе в гости, а потом разрешил приезжать в его сад, когда мы захотим.