Сирия и Палестина под турецким правительством в историческом и политическом отношениях

В этом отношении по крайней мере беспощадная строгость Ибрахима была спасительна для христиан. Она всего более укротила грубый фанатизм мусульман, упитанный вековой анархией Сирии и переходящий из поколения в поколение со времени кровавых споров за Святую землю с крестоносцами Запада. Ибрахим заблаговременно постиг, что религиозный фанатизм сирийских мусульман, заменяя в них, как и во всех азиатских племенах, чувство народности, развивает анархические их наклонности. Мы видели предписание, данное Ибрахимом из-под Акки всем властям Палестины в пользу поклонников и святынь христианских. Предписание это было программой политики Ибрахима относительно сирийских христиан, программой, основанной не только на правосудии, но и на общественной пользе и на хозяйственном расчете. Льготы, дарованные христианам, придали новую жизнь земледелию, торговле и промышленности в период египетского владычества. Дотоле христианское народонаселение служило игралищем турецких пашей, их фанатизма и их корысти. На христиан они изливали свой гнев, когда бушевали мухаммеданские племена. Их облагали пенями, когда нуждались в деньгах. Презрением к ним или гонениями на них старались паши заслужить любовь и доверие своих мусульман. Усердие к исламу всегда выражается ненавистью к другим вероисповеданиям. Христианское народонаселение отдохнуло и оправилось несколько от вековых своих испытаний в кратковременный период египетского владычества.

Дело неслыханное в Османской империи: христианам была предоставлена свобода везде обновлять свои храмы и монастыри и даже строить новые, не покупая ни свидетельства мусульманского суда (илам) в необходимости починок и построек, ни соизволения местных властей, ни содействия лиц, управляющих умами правоверной черни. В святынях палестинских, принадлежащих совокупно двум или трем исповеданиям, это право починок и построек подвержено законным ограничениям мусульманского духовного судопроизводства для обеспечения прав, присвоенных каждому из вероисповеданий. Но когда уже эти тяжбы между самими христианами, проистекающие от смежности поклонений, или от совокупности, или от противоположности прав, слишком неопределительных по самому существу своему, когда эти неизбежные тяжбы получали законное решение в мехкеме, каждое из вероисповеданий продолжало пользоваться предоставленным ему правом, не покупая уже соизволения пашей на исполнение духовного приговора мухаммеданского суда, как это водилось прежде.

Уничижение христиан, основанное на коренных законах турецкой империи, простирается до того, что ни в каком случае не может быть принято свидетельство христианина противу мухаммеданина, даже епископа или примата-христианина противу последнего бродяги-мусульманина [206]. Ученые-юрисконсульты, которых решения служат авторитетом в мухаммеданском судопроизводстве, логическими доводами из Корана постановили целый ряд оскорблений, преследующих христианина в частной семейной жизни. Ему запрещено ездить на коне, носить одежду яркого цвета и проч., и проч. Каприз правоверной черни во всякой местности добавил еще какое-нибудь оскорбление, которое обратилось в обычай и имеет силу закона. В Тараблюсе, например, не позволяется христианам нести на руках тела умерших. Они [христиане] должны вьючить тело на осла и терпеть на дороге к кладбищу поругания правоверной черни.