Сирия и Палестина под турецким правительством в историческом и политическом отношениях

Шериф-паша дамасский выслал сперва два пехотных полка для усмирения бунта. Войско, не встречая нигде неприятеля, проникло в ущелье. Здесь не было никакой возможности соблюдать предостерегательные меры в движении колонн. Неприятель мог следовать параллельно с ними в тридцати саженях расстояния на протяжении многих верст, и ни по каким признакам нельзя было о том подозревать. Порой одинокий друз показывался на краю отвесной скалы или на вершине башни, озирая глубину ущелья, и вскоре исчезал. Когда же таким образом египтяне были вовлечены далеко вовнутрь извилистых ущелий, друзы невидимками с окрестных высот стали побивать каменьями неосторожных гостей и открыли убийственный огонь из-за шанцев.

Человек сорок спаслись из 4 тыс. египтян и дали весть в Дамаск о совершенной погибели отряда. Ибрахим выступил сам в поход с 20-тысячным корпусом. Война эта была самая упорная и самая кровопролитная, какую только видел этот край. Число друзов, засевших в Ледже из Хаурана, Антиливана и Ливана, едва ли простиралось до 2500 человек, но все окрестные племена встрепенулись, и только присутствие армии, постепенно усиленной до 35 тыс., удерживало их в сомнительном повиновении. Ибрахим дважды проникал сам в ущелья по разным направлениям вдруг с сильными колоннами. Одна из его колонн была совершенно истреблена. Несколько солдат, оглушенных от ран, были оставлены замертво на скалах. От них узнал Ибрахим, каким образом друзы терзали пленных и рвали в куски одного из египетских генералов, Исмаил-пашу, захваченного живьем среди побиения отряда.

Война длилась. По повелению Мухаммеда Али Мустафа-паша, губернатор Кандии, поспел в Сирию в подмогу Ибрахиму с двумя пехотными полками и 3 тыс. албанцев. Одни албанцы, воспитанные в партизанской войне в Румелии, были способны бороться с друзами, но одолеть их внутри Леджи не могли. Ибрахим решился обложить этот округ со всех сторон и выморить бунтовщиков голодом. И это не удавалось. Легкие отряды друзов, одетых в мундиры побитых ими египтян, ходили строем, обманывали всю бдительность армии и захватывали ее провиант. Ибрахим прибегнул тогда к другому средству: в одной из своих экспедиций внутри опасного округа он каменьями и пороховыми взрывами затоптал единственный источник живой воды во всем округе, а затем, подвинувшись под прикрытием сильной артиллерии к берегу водоемов, завалил их трупами людей и лошадей. Это было в жаркую летнюю пору (1838 г.). Вода, которой были наполнены водоемы еще от зимы, пришла в гниение, но друзы, отстреливаясь с другого берега, продолжали утолять свою жажду и не заботились о вкусе. Ибрахим нашел средство отравить воду, бросивши несколько кувшинов самого сильного меркуриального яду (sublime corrosif).

Друзы были объяты ужасом, когда увидели внезапную смерть тех, которые еще продолжали пить из прудов. Жажда заставила друзов выступить из Леджи. Храбрый Шибли Ариан с тысячью друзов бросился в свой родной Антиливан и продолжал партизанскую войну у подошв горы Джебель Шейх. Он был разбит и принужден укрыться опять в Леджу. Рыцарские подвиги этого шейха во все продолжение войны, смелость и быстрота его движений делали его страшилищем египтян, которые приписывали ему сверхъестественные средства. Сам Ибрахим был проникнут удивлением. Чтобы рассеять суеверные слухи, которые носились о нем в оробевшем войске, и в то же время чтобы внушить шейху доверенность к Ибрахиму, приказом по армии было запрещено всякое покушение на жизнь храброго врага, а обещалась великая награда тому, кто представит его живым.

Этим Ибрахим достиг своей цели. Друзы изнемогали. Приласканный шейх явился однажды в египетский лагерь сам, неузнанный, никем не примеченный, без всяких условий и представился Ибрахиму, требуя награды, обещанной тому, кто его представит. Ибрахим щедро одарил его и принял в свою службу, не в строевую, которой ужасались друзы, но начальником партии нерегулярных всадников.

Этим кончились кровопролития. Друзы покорились; но Ибрахим, наученный опытом, как опасны жестокие меры противу горцев, довольствовался небольшим числом рекрутов, будто в залог повиновения этого племени. Хауранская война продолжалась восемь месяцев, в ней погибли 15 тыс. регулярного войска, один паша, четыре бригадных генерала [205], шестнадцать полковых и батальонных командиров. Такими-то жертвованиями искупались нововведения египетского правления в Сирии.