Сирийский марафон. Предтеча. Красная Поляна

— Не парься. Увидим — спросим, — капитан сунул за пазуху бинокль и поправил в ухе микронаушник. — Парни на низком старте. И нам пора. Как некогда написали классики в подобной ситуации — «сегодня потрогаем за вымя гражданина Зураба». Или где-то около того.

Они «козьей тропкой» (кстати, не игра слов, а проза жизни), спустились прямо к воротам зурабовского дома. Серебренный ручеек, что беспечно журчал среди камней, перешагнули не замочив ног. Экс-контрразведчик схватил в лапищу заматированное под старину кольцо из кованного железа:

— Ишь какой нумизмат выискался. Десять лет назад мелочь из карманов тырил, а вот на тебе.

Александр встал так, чтобы лицо не попало на видеокамеры, мысленно хмыкнув про то, что карьеру по примеру Ален Делона вряд ли поменяет, а светиться лишний раз не резон.

Дядюшка Дамир замолотил так, будто пытался достучаться до Луны, как минимум. Решетка домофона злобно хрюкнула:

— Пес! Куда ломишься! Выйду, яйца оторву!

— Ах, ты, ишак безмозглый! — завелся с полуоборота абхазец и яростно пнул калитку ногой. — Кого собакой назвал?! Выродок потаскухи!

В ответ из решетки хлынул поток черной брани с явным кавказским колоритом.

— А, матерятся-то на языке осин. Полиглоты, мля, — капитан дернул губы в мимолетной усмешке и покосился на запястье. — Пущай их. Часики тикают. Сие нам выгодно.

Домофон вдруг поперхнулся и заглох. Александр переглянулся с экс-майором.

— Либо Бог прогневался на этого козлопаса да заткнул ему поганое хайло, — начал дядя Дамир… Электрический замок щелкнул, и калитка приоткрылась.

— Либо одно из трех …, — Кайда выхватил СПС из наплечной кобуры и стволом аккуратненько, словно хрусталь, потянул дверь. Та не скрипнула и не пискнула, согласно канонам детективного жанра. Просто открылась точно створка хилого палисадника. Микронаушник ожил бодрым голосом Чупа-Чупса:

— Командир! Всё путем. Милости просим. Мы тут в холле расположились.

— Принято, — выдохнул капитан и, скользнув в проем, тут же ушел в сторону. Как практика показывает, маячить в дверях себе дороже. «Вектор» возвращать в кобуру не стал. Мало ли. Судя по пыхтению за спиной, абхазец не отставал. Двор он рассмотрел ещё с сопки. Грубый булыжник светло-серого цвета сформировал дорожки. Живая изгородь оболваненного до пояса кустарника жалась к забору. Пирамидальные тополя в две шеренги построились от ворот до помпезного крыльца в особняк. Черный Land Cruiser выглядел мрачным катафалком на фоне зелени. Скорее по привычки, чем причине, Кайда двинулся от тополя к тополю, интуитивно прикрываясь от потенциального стрелка. Входная дверь, распахнутая на обе створки, выглядела сиротой казанской, точно футбольные ворота без голкипера. Он остановился у крайнего, перед открытым пространством крыльца на шесть ступеней, дерева.

— Коллега, будь добер, останься на шухере, — Александр поводил головой вправо-влево, вслушиваясь. Даже воздух ноздрями потянул. — В нашем деле сквозняки хуже геморроя.

— От радикулита страхуешься, — шепотом хмыкнул дядя Дамир, прижавшись к стволу тополя. Правая рука пустой, само собой, не была. — Будь спок, не впервой.

— Вы здесь долго шушукаться будете? — в глазах возникшего в дверях Еремеева прыгали озорные чертята. — Надеюсь не помешал?

— Шалишь, парниша, — капитан быстро взбежал по ступеням и перегнул порог. — Ба, картина «Опять двойка» в современной версии студии военных художников имени Эм Бэ Грекова и компании. Хм, превалирует упадничества. Чувствуется влияние тяжелой руку Хоттабыча. Кстати, где он?

— Чердак обживает, — Морозов прислонил тело сникшего любителя общаться посредством домофона к одной из четырех колонн холла. — Видами полюбоваться решил и вообще.

— Ещё один эстет на мою голову, — фальшиво вздохнул Кайда и пробежался глазами по просторному холлу. — Мда. Скучно. Кликни майора. Он там под тополями прохлаждается. Халдей из китайцев что ли? Жить будет?

— Не, друг степей калмык так, думаю. А, жить будет, почему нет. При соблюдении здорового образа долго и счастливо, — Чупа-Чупс шмыгнул во двор, наябедничав уходя. — Безобразничал малость. Левольвером стращал. За нунчаки хватался. Фулиган. Пришлось урезонить.

— Генацвале Зураб собственной персоной, — расплылся в улыбке Александр, мысленно отметив, что грузин рядится в образ импресарио провинциального театра девятнадцатого столетия. — Сидим себе тихохонько в сторонке. Колону мацаем. Сопли красные пускаем по накрахмаленной сорочке, но в зенках молнии.

— Я у себя дома, — в очередной раз шмыгнул носом Зураб, невольно дернув скованными за спиной руками. — Ты кто? Обзовись, если деловой?

— Дак мы, дядя, ммм … физкультурники. Типа, — заржал Носорог, приняв картинную позу киношного коммандос.

— Общество «Динамо» город Москва, — поджал губу грузин и перекинул нога на ногу.

— Скорее «ЦСКА», — капитан спрятал пистолет в кобуру. Но, клипсу застегивать не стал.

— Армейцы, — протянул Зураб и пристально посмотрел на офицера. — То-то я … ГРУ типа или как там по-новому.