Сирийский скальпель

– Да какой уж там секрет! – отмахивался он. И продолжал рассказ: – В восемь лет я прочитал в журнале о том, как молодой парень из Америки соорудил у себя дома настоящий кинотеатр. Сейчас этому никто не удивится, а тогда это звучало как сенсация. Дома и вдруг – настоящий кинотеатр! Я решил сделать нечто подобное, только лучше. Но моя мечта так и осталась бы мечтой, если бы папа не привез мне в подарок из командировки радиоконструктор – огромный набор всевозможных деталей и модулей. Я уже тогда проявлял к этому интерес, вот он и решил меня побаловать. Получив в свое распоряжение этот отличный набор, я приступил к работе. Конечно, там многого не хватало – приходилось копить деньги и втихаря от родителей докупать недостающее в специализированных магазинах.

– Сколько же тебе тогда было лет? – удивленно спросил Соколов.

– Чуть меньше десяти, – запросто ответил новоиспеченный старший лейтенант. – И работать над проектом пришлось около двух лет.

– Почему же так долго?

– Потому что сразу после основной школы я шел в музыкальную. Вернувшись домой, обедал и музицировал с очкариком. Потом садился за уроки. И только перед сном у меня появлялись полтора часа свободного времени. Имелась еще одна серьезная причина – у меня был скудный бюджет.

– Ну, так сделал? – заинтересованно спросил Костин.

– В общем, да. Но в выходной день, когда планировался первый пробный сеанс практически готового кинотеатра, у меня сгорела одна из важнейших микросхем. Это была настоящая трагедия, потому что стоила она немало, и оставшихся у меня денег на покупку новой катастрофически не хватало. Помню, я вышел из дома и словно в тумане побрел в сторону магазина радиодеталей. Я столько раз представлял, как включу собранный своими руками проектор, как его плотный яркий луч растечется по висящей на стене простыне. Как по экрану побегут титры, оживут динамики и… начнется фильм, записанный в электронной памяти моего устройства. И вдруг в самый последний момент – такой облом. Это было ужасно.

– Да, неприятная история, – согласился Якушев. – На этом история закончилась?

– До финала еще далеко, – загадочно улыбнулся Губин. – Я дошел до магазина, повздыхал у витрины, где лежала новая микросхема, и, едва ли не со слезами на глазах, вышел на улицу. Вдруг над ухом проскрипел знакомый голос: «Чего это ты здесь делаешь, Володя?» Передо мной стоял очкарик со скрипичным футляром под мышкой. Я был настолько подавлен, что не мог выдавить ни слова. Он заметил мое состояние, забеспокоился. «Могу ли, – спрашивает, – чем-то тебе помочь?» Я возьми и ляпни: «Можете. Дайте взаймы…» И называю недостающую сумму – деньги, к слову, по тем временам приличные.

– Неужели дал? – едва ли не шепотом спросил Жерин.

– Представьте, да. Чем полностью перевернул мое о нем представление. Пожав его сухую ладонь, я бросился в магазин. А спустя минуту бежал домой, зажав в руке заветную микросхему…

Рассказ молодого коллеги настолько заинтриговал опытных спецназовцев, что те, забыв про разлитую по стаканам водку, сидели и ждали его развязки.

– Ну?! Запустил кино?! – с нетерпением спрашивал Тригунов.

Володька мотнул головой:

– Едва я успел впаять микросхему на место сгоревшей, как во всем доме отключили свет.

– Вот всегда так в нашей стране! – бухнул кулачищем по столу Жерин. – То свет на самом интересном месте вырубят, то сетевой кабель порвут, то презервативов в кармане нет!..

– А потом, когда свет дали, – получилось? – поинтересовался Соколов.

– Когда я в полной темноте сидел над своим детищем, во входную дверь квартиры кто-то тихо постучал. Мне было все равно, кто пришел, – я ждал, когда в сети снова появится электричество. В квартире долгое время было тихо. А потом в мою комнату вошли родители; у мамы в руке была свеча, у папы – фонарик. За их спинами я узнал сухощавую фигуру моего учителя музыки. Папа молчал, а мама строгим голосом потребовала объяснить, с какой целью я взял в долг у преподавателя деньги. Я не хотел ничего говорить и даже мысленно поклялся ни за что не выдавать своих планов. Чем бы мне это ни грозило. В комнате было темно, и стояла напряженная тишина. Не знаю, чем бы это закончилось, но в зале загорелся свет, а в моей комнате вдруг заработал проектор. Плотный яркий луч растекся по висящей на стене простыне. По экрану поплыли титры, ожили динамики от старого музыкального центра и… начался фильм, записанный в электронной памяти моего устройства. Трое взрослых стояли в дверях и в полном изумлении смотрели на это чудо. Потом очкарик пролепетал: «Володя, если у тебя такой талант, то зачем ты растрачиваешь свое драгоценное время на занятие скрипкой?!» После этого случая мы с родителями стали регулярно смотреть фильмы. Мне разрешили забросить занятия музыкой, а папа сам предложил покупать необходимые радиодетали.

Губин умолк, а в комнате еще несколько секунд было тихо. Как когда-то в его детской комнате.

Потом Жерин обнял старлея и воскликнул:

– Молоток, пацан! И родители у тебя – что надо!