Сирота

Отец Андрейки принадлежал, как и прочие поместные дворяне, к одному из кланов. И этот клан пытался парню помочь как мог. Денег, чтобы просто купить парню снаряжения, у них не было. После нашествия татар сами концы с концами едва сводили. Поместья-то все в разорении. А вот так, взять послужильцем могли. В одиночку может и не потянули бы, но клан помог бы и скинулся на содержание паренька. И потихоньку одел бы.

Наверное, бы. Во всяком случае теперь этого не узнать.

Поначалу, пока Андрейка еще не понимал, что к чему, он не желал получать статус послужильца. Просто для того, чтобы не портить себе карьеру в дальнейшем. А потом… было уже поздно. И крутится теперь он должен был сам.

Оставалось только придумать – как.

Краску снова принести по весне? Это будет сродни самоубийству. Он ведь сказал священнику о том, что отдал ему все.

Можно было бы, конечно, какой-то иной товар еще принести. Но тогда требовалось для него придумать какую-нибудь реалистичную легенду. Как и для иного снаряжения, которое он планировал изготовить. Например, с разбойников снял. Мало ли с чем и в чем они бродят по округе? Не все же оборванцы. Кто-то мог и ограбить удачно прохожего накануне…

Зачем такие сложности?

Потому что во всей этой истории с поместными дворянами был один очень скользкий момент. Поместный дворянин – это воин, живущий войной и с войны. Во всяком случае в публичном представлении. Да, все всё понимают. И на ведение поместными дворянами каких-то хозяйственных дел или помощь им своим крестьянам в землепашестве закрывали и будут закрывать глаза. Бедность диктует свои правила. Но, и это очень важно, заниматься каким-то иным ремеслом открыто для воина было непозволительно.

Андрейка по этой причине и уединился с двумя холопами в глуши. Там, на виду, даже горшка сделать было бы нельзя. А тут, если что, всегда можно сказать, что это холопы трудятся. Холопам можно. Ему – нет. Точнее можно, но невместно. Урон чести.

В общем – нужно партизанить. И если и заниматься каким-нибудь ремеслом, то тишком. Не придавая это огласке. И имея к тому хорошо продуманную легенду – откуда взял и почему там этого больше нет.

Понимание это пришло к нему в первые же часы. Еще когда он ходил по Туле и прикидывал стоимость товаров. Вероятность того, что он попадет именно в поместного дворянина была небольшой. Поэтому там, в XXI веке, он больше думал о судьбе простого крестьянина или ремесленника. Да, готовился и к другим сценариям. Но факультативно. Из-за чего пришлось импровизировать и допускать ошибки.

Итак – доспехи.

Ограничиваться тряпичным он даже и не думал, так как очень хотелось жить. А для нормальных доспехов требовался металл. А где его взять?

Купить? Можно. Но так ведь спросят – на кой он ему сдался. А что отвечать? Торгует? В купцы заделался? Или может быть сам за наковальню встать решил? Ай-ай-ай…

Поэтому он решил пойти «по пути топора». То есть, скупать у Агафона самые дешевые железные изделия. Да потяжелее. Собственно, Агафон ему и глянулся тем, что он вел торг преимущественно железными изделиями всякими. И у него хватало неликвида… ну… товаров второй, третьей и даже десятой свежести, если проводить параллели с продовольствием.

Так, например, старый ржавый топор с треснувшим обухом он сторговал за шестнадцать копеек. И это еще было много. Так-то и десять за него не дадут. Он ведь, по сути, лом на перековку. И так далее.

Кое какие инструменты, правда, пришлось купить нормальные. Но в общем и в целом выдерживая тренд на предметы, полезные при строительстве дома и решения хозяйственных задач. Чтобы никаких лишних вопросов не возникало. Да, малый балбес и накупил какой-то фигни, облегчив Агафону жизнь. Ведь товар этот не ходовой и скупался время от времени только бедными крестьянами. А тут такая удача! Поэтому он охотно Андрейке все это продал и остался довольным до крайности.

Отрок же увез к своему поместью окромя дельных вещей еще и пару пудов[40] железного лома. Ни к чему не годного. Разве что обрезки покупать не стал, чтобы не вызывать подозрения…

И вот теперь, когда основные дела по обеспечению зимовки удалось завершить, Андрейка взялся за железо. Наконец-то взялся. Оттягивая до последнего.

Специализированные печи делать он не решился. Мало ли увидят? Поэтому загодя возвел в центре площадки под навесом специальный очаг. В присутствие священника и поместных дворян он использовал его для приготовления пищи, подвешивая над ним котелок. Очаг необычный, ну да и что с того? Главное, назначение им ясно продемонстрировано.

На деле же, обложив очаг камнями он сформировал своего рода карман для накопления жара. А снизу проложил канавку для надува воздуха. Расплавить, понятное дело, в таком импровизированном горне ничего бы не получилось. Во всяком случае, железного. А вот прогревать для ковки и кузнечной сварки – вполне.

Для надува он тоже применил самодельные меха совершенно непривычной для местных конструкции. Которые, при том, можно было легко демонтировать и убрать.