Сиротка. Нежная душа

Жослин по очереди смотрел то на жену, то на дочь. Для него ситуация тоже была из ряда вон выходящей. Снова и снова он любовался завораживающей грацией своей дочери. Она распустила узел на затылке, и теперь ее светлые волосы гибкими волнами струились по миниатюрным плечам. В цветастом хлопчатобумажном платье Эрмин являла собой воплощение весны во всем ее сияющем великолепии. Лора, одетая более изысканно и умело подкрашенная, тоже казалась ему очень красивой. Неожиданно для себя он подумал о Тале. Воспоминания о короткой связи с индианкой его смущали, и в то же время ему было лестно думать, что он еще на многое способен как мужчина. Благодаря их тайным объятиям он подписал новый пакт с жизнью и надеждой.

— У вас получилось поговорить? — спросила молодая женщина осторожно.

— Да, — ответила ее мать. — Я водила Жослина к монастырской школе, но дальше мы не пошли, чтобы случайно не встретить Жозефа или Бетти. Мне придется им объяснить, что происходит, но позже. Завтра, я думаю.

— Твоя мать рассказала мне, почему вы взяли к себе Шарлотту, — добавил Жослин. — Это очень добрый поступок.

Он опустил голову и несколько секунд играл своей вилкой. В столовую вошла Мирей с супом. Поставив его на стол, домоправительница отвесила неловкий поклон и удалилась.

— Честно говоря, странно видеть, что вокруг меня вертится прислуга, — сказал Шарден.

— Но ведь в санатории пациентам тоже все подают готовым, — заметила Эрмин. — И это, похоже, тебя не раздражало.

— Это не одно и то же, — отрезал он.

— Я знаю Мирей много лет, — сказала Лора. — Она очень добрая и внимательная. Я не смогу обойтись без нее. Кстати, она уроженка Тадуссака.

Жослин промолчал. Он пытался представить себя в этом доме, в Валь-Жальбере, рядом с женой, дочкой, Шарлоттой и домоправительницей. Лора, обиженная его молчанием, снова вспомнила о Хансе. Было очень трудно, даже невозможно вычеркнуть любовника из жизни за несколько часов.

«Еще вчера мы были вдвоем здесь, в этой комнате. Я говорила о праздничном банкете, который последует за церемонией бракосочетания. Как мы смеялись! И эта его милая привычка без конца брать мою руку в свою и целовать пальцы… Часто он играл на фортепиано, очень тихо, и всегда — мои любимые вещи. Господи, что с ним творилось сегодня! Он всегда был само спокойствие и выдержка…»

— Тошан и Тала скоро приедут, — сказала Эрмин, которая испытывала и радость, и смущение. — Они тоже удивятся, узнав, что папа вернулся.

— Прекрасный повод собраться всем вместе! — воскликнула Лора. — Мы объясним им, что произошло. Дорогая, я давно мечтаю познакомиться с матерью твоего мужа. Надеюсь, ей у нас будет комфортно…

Жослин кивнул. Он один знал точно, что Тала не приедет. Она обещала ему. «Когда сын соберется везти меня в Валь-Жальбер, я скажу, что не могу ехать с ним, — сказала индианка теплым, слегка хрипловатым голосом. — Он не станет принуждать меня. Об этом можешь не беспокоиться».

Эрмин с нетерпением ждала Тошана. Молодая женщина не знала, как видят ее родители свое ближайшее будущее, но сама она хотела как можно больше времени проводить с любимым супругом.

— Завтра мне нужно отменить церемонию, приглашения и все остальное. Если хочешь, Жослин, мы можем очень скоро начать совместную жизнь.

Это было сказано доброжелательным тоном, однако в нем чувствовался потаенный страх. И мужчина понял, в чем дело.

— Нам некуда спешить, — отрезал он. — И если это случится, то не здесь. Этот дом мне не принадлежит, и я всегда буду чувствовать себя здесь посторонним. Нужно продать его и купить жилье в Робервале. Это замечательно — жить на берегу озера Сен-Жан.

— Никто не купит этот дом, Жослин! — возразила Лора. — В Валь-Жальбере осталось порядка пятидесяти жителей, их дома расположены вдоль региональной дороги. Этот квартал давно опустел, и только Маруа являются собственниками своего дома на улице Сен-Жорж. Я намерена оставить этот дом Эрмин.

— Если так, составь на ее имя дарственную, зачем ждать? Я не собираюсь доживать свои дни на деньги Фрэнка Шарлебуа.

Вошла Мирей с дымящимся блюдом, и дискуссия затихла.

— Фрикасе из курятины с брюквой, мадам! Брюкву принесли с огорода Жозефа Маруа, она очень хороша!

Лора рассеянно кивнула. Она и не думала, что деньги, а также имущество, которые она унаследовала от второго супруга, могут стать проблемой. Эрмин решила, что с нее хватит и будет лучше, если она пораньше ляжет спать. Но трапеза была не закончена, и молодая женщина попыталась разрядить обстановку.

— Вы обязательно придумаете, как быть, — сказала она ласково. — Но тет-а-тет. Меня это совсем не касается. Может, расскажете мне о своем медовом месяце или о том, как жили незадолго до моего рождения? Только что, в гостиной, папа рассказывал мне о своих планах, когда я была младенцем. Это было очень трогательно. Ты никогда не рассказывала мне подробно об этом времени, мама!

— Скажем так: я не решалась, дорогая. Это глупо, знаю! Но теперь, когда ты сама мать, я не буду смущаться. Только не сегодня вечером, хорошо? В другой раз…