Сирруш (СИ)

Шанкар сделал еще один шаг, и в этот момент Балдев истошно завопил. Охотник вздрогнул, непроизвольно скосив взгляд вниз. Только сейчас он заметил, что из живота воина вывалились внутренности. И охотник наступил сандалией на кишки. Шанкар отпрянул назад, наткнувшись спиной о борт перевернутой телеги. Открыв рот и выпучив глаза, он наблюдал, как тело Балдева забилось в конвульсиях. Агония продолжалась несколько секунд. Когда же все было кончено, и голова воина безжизненно упала на грудь, Шанкар понял — только чудо не даст ему сейчас рухнуть в месиво из крови и тел. Он ощущал, как жизненные силы стремительно покидают его ноги. Непроизвольно ухватившись дрожащими руками о борт повозки, охотник готов был выпустить деревянную поверхность из пальцев. Упасть и забыться. Чтобы не видеть больше ничего. Вообще ничего. Он так устал от крови и смертей. Они давили на него, словно сотня лет давит на плечи дряхлого старика, мечтающего о встрече с богами. И в тот момент, когда руки уже готовы были опуститься, он увидел ее.

Абхе шла по обочине дороги, устремив невидящий взор перед собой. Ее сильно шатало. Грудь покрывал слой крови.

Словно позабыв о слабости, охотник кинулся к ней, спотыкаясь о бездыханные тела. Он дважды падал, измазывая руки в крови и встречаясь взглядом с остекленевшими глазами трупов, на лицах которых застыли гримасы ужаса и боли. И дважды поднимался. Наконец, Шанкар добрался-таки до девушки и ухватил ее за плечи. Пелена в глазах дочери старосты немного рассеялась.

— Ты… — прохрипел он, а затем начал осторожно ощупывать ее грудь, залитую кровью, — где?!

— Не моя, — коротко произнесла она, — я цела… вроде.

Не совсем отдавая себе отчет в том, что делает, Шанкар обнял Абхе, крепко прижав к собственной груди. Она ответила на его объятия, положив руки на плечи. Он ощущал, как ее трясет. Так сильно, что дрожь передалась ему.

— Его больше нет, — глухо прошептала Абхе.

— Кого? — спросил он, закрывая глаза, чувствуя, что они начинают увлажняться.

— Отца, — она шмыгнула носом.

Шанкар не стал ничего говорить. Слова были бессмысленны.

Они стояли так около минуты. Словно два изваяния, причудливо сплетенное друг с другом, на фоне жестокой и леденящей душу картины. Спустя какое-то время до охотника дошло, что он не слышит больше стонов умирающих. Округа погрузилась в тишину. Настоящее безмолвие, посреди которого в живых остались лишь они. Только слабое дуновение ветра над головами заставляло шелестеть пальмовые листья. Легкие порывы воздуха играли их волосами и обдували кожу. А тихий шелест деревьев привносил чувство покоя. Такое неестественное и жуткое посреди хаоса и смерти.

Шанкар не хотел открывать глаза… Она не хотела открывать глаза… Ведь опущенные веки позволяли насладиться тьмой. Тьмой, которая не пропустит в их мир эти ужасные образы. Ведь она оберегает их от реального мира. Оберегает подобно крепко закрытым вратам… Но нависшая над ними тишина словно подсказывала своим беззвучным шепотом — нужно идти. Идти дальше.

— Нам пора, — с трудом пробормотал Шанкар.

— Куда? — прошептала она в ответ.

Охотник подумал несколько секунд, а затем молвил:

— На север. В Хараппу.

— В Хараппу? Но почему именно туда? Может, в Лотхал?

— Нет. Туда тоже идет пустыня.

— Откуда ты знаешь?

— Твой отец говорил.

Она вздрогнула, но быстро ответила:

— Тогда в Хараппу.

— Хорошо, только…

— Только, что?

Шанкар нехотя открыл глаза:

— Я должен узнать, что стало с Миной и Нирупамой.

— Кто это? — Абхе немного отстранилась. Ее глаза покраснели, но пелена с них полностью спала.

— Семья моего старого друга.

— Думаешь, они еще живы?

— Вот я и хочу узнать. Я не могу уйти, не убедившись.

Она кивнула:

— Тогда идем.

Шанкар разомкнул объятия. Окинув взглядом землю, он поднял два окровавленных копья. Одно протянул девушке.

— Умеешь с ним обращаться?

Она горько хмыкнула:

— А есть выбор?

Охотник хмуро кивнул:

— Верно.

Старясь не смотреть под ноги, они двинулись в сторону восточных ворот Мохенджо-Даро. Их сердца громко бились в груди, а изо рта вырывалось тяжелое дыхание. Распахнутые настежь деревянные створки напоминали зев голодного чудища, чью жажду крови не утолить никогда.

Глава 10

Солнце, достигшее зенита, согревало своим теплом. Воздух раскалялся все больше, норовя перерасти в настоящий зной.

Но они не чувствовали его. Не ощущали жара небесного светила. Их пробивала дрожь, словно они очутились высоко в горах без теплой одежды. Только пар не шел изо рта. Пройдя через городские ворота, они будто бы оказались в ином мире. Мире, напоминающим загробный. Мохенджо-Даро встречал их тишиной.

— Что здесь произошло? — тихо прошептала Абхе, оглядываясь по сторонам. Ее глаза были широко раскрыты.

— Не знаю, — коротко ответил Шанкар.

Он догадывался, что за безумством местных жителей стоит демон. Но разве мог он поработить умы сразу всего города? И у горожан, напавших на его отряд, не были закатаны глаза, как у Анила.

«Почему?».

Охотник не знал ответа. И щемящее чувство в груди подсказывало ему — искать было уже поздно…