Система

Серега начал коллекционировать истории о том, как кто-то где-то и когда-то повысил себе рейтинг. (Нинка не в счет, «крысами мы не будем».) И постепенно пришел к выводу, что грех не попытаться. По его плану для начала нам следовало пожениться. Супружеская пара в зоне Е сразу переезжала в семейный сектор. Приобретала положительный тренд и могла рассчитывать на крохотные начисления к совокупному супружескому рейтинг-капиталу в четыре балла – четыре дополнительных крипта в месяц.

– Это же восемь биобулок! – мгновенно сосчитала я вслух.

– Я их все отдам тебе, – сказал Серега.

Нравилась я ему все-таки. Овеянная ореолом чудесного исцеления, моя давно не мытая и нечесаная личность, видимо, вселяла в Серегу надежду на лучшую жизнь.

– Нам нужно начать серьезно работать над собой!

На мгновение мне показалось, что я слышу Тима. Кардинально разные внешне, они были похожи внутренне, с одной поправкой: Тим мечтал попасть в зону А – к чистейшему воздуху и программам продления жизни. А пределом Серегиных мечтаний было пробиться в зону С. К мясу, фруктам и человеческой работе. Суть была одна и та же. А мне больше не хотелось ни в одну из зон. Мне хотелось биобулку. И поломать всю эту карусель к скребаной матери.

– Ладно, Серж, – сказала я ему, поднимаясь, – Давай потом это обсудим. Завтра рано на смену.

Тут была одна проблема – замуж за него выйти я не могла. Как мужчина он мне не нравился совершенно. Ну то есть, поймите меня правильно, этот человек спас мне жизнь – я была ему бесконечно благодарна. Я могла находиться с ним рядом. Я могла с ним болтать. Я могла с ним молчать. Но не более того.

Серега, вопреки всем моим ожиданиям, оказался человеком деликатным. И гордым – наталкиваться на отказ ему не хотелось. Он не торопил меня. До поры до времени.

В нашем секторе, на моем этаже, жила седая тетушка Мириам – она была родом откуда-то из Средней Азии. Классический броветариат – безработная прошлого века. Удивительно, что она дожила до преклонных лет, с ее баллами жить долго вообще-то не полагалось. Может быть, она тоже зачем-то была нужна Системе.

– Ээээ, девочка, – говорила она с акцентом, глядя на мои с Серегой отношения, – разве можно так разговаривать с Мужчиной?

Поневоле пишу это слово с большой буквы, потому что именно так произносила его тетя Мириам.

Она была носителем какой-то древней восточной максимы мужского превосходства над женщиной.

– Ты кто? – мягко поучала она меня по вечерам. – Ты шея, а не голова. Колчан, а не лук. Тетива, а не стрела. Ножны, а не меч. Мужчина – это меч. Ты должна слушаться. Он хороший парень. Выходи за него.

Слушать ее было очень странно, но что-то привлекательное в философии Мириам, безусловно, присутствовало. Она верила в Аллаха, который сотворил мир, и первенцем его был именно мужчина. Женщина была создана позднее – как друг и помощница. Аллах, Господь, Господин – не сразу вспомнила я полузабытые слова, которые современное человечество давно заменило религиозно-корректным термином «Небо».

– Мир подчиняется Великому Господину. А Он – мужчина. И это правильно, – говорила Мириам, щурясь полуслепыми глазами на заходящее солнце, – так есть и так будет всегда.

Я с ней спорила, говорила, что это все ерунда, рассказывала про сорок восемь сексуальных статусов, про сексуальные двойственность и тройственность, но «тетя Маша», как называли ее на этаже, или качала головой, или смеялась. «Глупости говоришь, девочка», – отвечала она мягко, ласково и очень уверенно.

Она работала в приемном отделении крематория. Очень мало ела, редко ходила по магазинам, так как толком пользоваться биочасами не умела, а ее просьбы о помощи вызывали раздражение контролеров.

Интересно, что она, единственная из всех нас, Систему совершенно не боялась. Не уважала. Видимо потому, что Система, с ее точки зрения, была женщиной.

Тетушке Мириам по моим подсчетам должно было быть около семидесяти лет, а может и больше – беспрецедентный возраст для ее уровня. Вероятно, она была старейшим обитателем зоны Е.

Полвека назад, как раз накануне Первой беспилотной революции, Мириам трудилась маникюршей в крупном торговом центре в большом городе.

Система рейтинга тогда была еще добровольной. Она выглядела как гигантская социальная сеть, предоставляющая пользователям уникальные опции – в зависимости от количества их баллов. Сверхпопулярное приложение скачивали миллионы, – модно, современно и действительно удобно. Система предоставляла легкий и простой доступ к кредитам. Позволяла блистать новинками биобижутерии. А главное – очерчивала вокруг пользователя ореол избранности. Игра в баллы и рейтинги, в касты и сообщества, куда представителям низших сословий вход воспрещен, публике чрезвычайно понравилась. Особенно среднему классу.