Система

– Слушай, может, все-таки дашь мне закурить? – попросил Майк. – Раз ты куришь, значит, это ещё входит в привычки суперлюдей? Табак, как и тараканы, похоже переживёт все глобальные изменения.

– Мне оставили это на время операции с тобой. Я должна была быть похожей.

Она зажгла вторую сигарету и поднесла ко рту Майка. Он затянулся одним губами.

Потом она обошла вокруг и разрезала ножом верёвку, связывавшую его руки.

– Какая щедрость, – Майк распрямил затёкшие кисти.

– Пожалуйста, кури на здоровье, – она протянула ему сигарету, которую он с трудом мог держать онемевшими пальцами.

– А от чего, собственно, такие как ты, получают удовольствие? – спросил он.

– Удовольствие? – удивилась Анна. – Да что это такое? Лишь придуманное людьми обозначение некоторых состояний. Причём, весьма примитивных. Мы испытываем не удовольствие, а чистый восторг.

– Но отчего?

– Разве ты ещё не понял? Мы строим новый тип общества. Формируем новый эволюционный вид. Это ощущение превосходит все доступные человеку состояния. Мы – совершенные. Твоя природа лишь переходная. И мы предлагаем тебе присоединиться. Мы освободим тебя от гнёта эмоций. В каждую минуту ты будешь ощущать полноту жизни, беззаботность и свободу. Разве этого мало?

Майк сделал последнюю глубокую затяжку.

– Знаешь, Анна, извини, если по привычки, я тебя какое-то время ещё буду так называть, но то, что ты предлагаешь, это даже слишком. Пожалуй, я только сейчас осознал, что к этому стремится каждый. И пока мы наделены способностью чувствовать, любить, сомневаться, нам никогда этого не достичь. Такова, вероятно, цена, данная нам при рождении. Но именно это делает нас людьми.

– Людьми несовершенными.

Майк дотронулся до затылка, чтобы прощупать рану. Пальцы окрасились кровью. В ушах звенело от пульсации вен.

«Ведь, по сути, она права. Наше тело – сложная биомашина. Оно живёт по своим законам, и мы не можем его контролировать. Мы рождаемся, взрослеем, стареем и умираем. Единственное, что отличает нас от роботов, это наше восприятие жизни, которое формируется чувствами. И, наверное, куда более привлекательно жить, не омрачая себя стрессами и тщетными попытками обрести смысл? Какое гениальное и простое решение – просто стереть чувства и не испытывать душевной боли. Сильных чувств. Сильной любви. Той, ради которой хочется жить».

Зато теперь Майк понял, почему оцифровывать чувства и эмоции у Блэкспейса не получалось. Экран с трудом их улавливал, они мгновенно испарялись, как рассеивается утренний туман. Решение проблемы не было вопросом времени, скорее природа сама сделала всё, чтобы эти переживания никогда нельзя было повторить или скопировать. Это было кодом нашего биологического вида. Человек был обречён на боль и страдание, но изменив эти настройки, превращался в нейромашину. Оцифровать и перенести интеллект таких как Анна или Маррел было легче простого. За отсутствием чувств они были идеальными кандидатами в отряд бессмертных. Да, бессмертие дозволялось, но ценой отказа от своей человечности. Майк почему-то не сомневался, что и таких нашлось бы не мало. Через 20 лет Землю населяли бы лишь красивые андроиды, выращивающие свои скафандры на специальных фермах.

– Знаешь, Анна, раз у меня все равно нет выбора, я соглашусь.

– Вот и славно.

– Но имею ли я право на одну просьбу? Blackspace – главное достижение моей жизни. После того, как вы сотрёте у меня эмоции, он станет мне безразличен. Разрешите мне воспользоваться им в последний раз.

– Что ж, я думаю, это можно устроить.

Майк на несколько секунд закрыл глаза.

– Благодарю тебя, Анна.

Глава 11

Его вели по слабо освещенному коридору. Он думал об Эллен, о том, что Blackspace позволил ему продлить её присутствие. И что, пожалуй, он пожил хорошей жизнью, много работал, любил. И что ему не на что жаловаться.

Служащий Клуба оторопел, увидев окровавленного человека, да ещё и под руки офицеров, но спрашивать ничего не стал.

Майка провели в свободную комнату.

Оставшись один, он стал проделывать обычную процедуру. Ввёл код. Откинулся в кресле. Попытался отключиться.

Но ничего не получалось. Реальность довлела над сознанием: Анна, брызги крови, люди-андроиды. Майк начал дышать на счёт. Вдох, выдох, вдох, выдох. Каждую негативную мысль приходилось с силой выбрасывать, словно срывать обои со стены. Но подсознание, словно предчувствуя беду, все никак не хотело пускать.

«Эллен, – шептал Майк. – Пустите меня к Эллен».

Её образ то всплывал, то исчезал. Он никак не мог сфокусироваться. Неожиданно Майк обнаружил себя на операционном столе в полуподвальном помещении. Откуда-то издалека доносился военный марш.

Он вскочил и выбежал в тёмный коридор, на стене которого горела одна электрическая лампочка. Звуки оркестра доносились все громче.