Система

– Здесь, мистер Розенкц, мы будем играть по нашим правилам. Вы дадите нам пароль не за какую-либо уступку, а потому что у вас не будет выбора. Ведь перед пытками ещё никто не мог устоять, не так ли? Во времена Средневековья даже самые убежденные праведники сознавались в эретизме. Святая инквизиция знала своё дело, и лишь безумцы осмеливались ей перечить. Зато в государстве был порядок. Порядок, мистер Розенкц. Именно то, что мы и пытаемся навести, а такие личности как вы, и эта девчонка, всячески его нарушают.

Голова и шея Майка продолжали ломиться от боли, руки затекли. Анна тихо, почти беззвучно плакала, её лицо было бледно серого цвета, а глаза выражали ужас. Только сейчас Майк заменил ссадины у неё на правой щеке.

Он отчетливо ощутил страх.

– Я прошу вас, отпустите её.

– Ваши попытки тщетны, – сказал офицер. – Для нас она такой же враг, как и вы. И знаете, что мы решили предпринять? Мы будем резать и кромсать её молодое тело до тех пор, пока вы не скажете нам пароль. Думаю, это будет весьма занимательно.

– Майк, прошу тебя… – Анна стала реветь на разрыв. – Я не хотела. Прости меня…

– Анна, они просто пугают меня.

– Вы так считаете, мистер Розенкц? – прервал его офицер. – Похоже вы не до конца понимаете, с кем имеете дело.

То, что произошло дальше, заняло не более десяти секунд, но Майк не мог проронить ни звука.

Дикий вопль Анны, брызги крови в разные стороны и звук мотора пилы смешались в один единый кошмар. Офицер одним рывком положил руку Анны на стол, достал из-под стола электропилу, включил её, и сантиметрах в десяти выше кисти стал медленно её отрезать. Саму Анну он нагнул лицом к столу, и держал её затылок рукой, чтобы она не могла вырваться. Мелкие зубчики пилы плавно входили в ее плоть, перерезая сначала кожу, а потом сухожилия и нервные окончания, отчего хрупкие пальцы Анны дрожали и хаотично дёргались. Багровый фонтан крови летел в разные стороны. Крик Анны стоял невыносимый.

– Прекратите! – заорал Майк. – Я дам вам пароль.

Он опустил голову, не в силах больше смотреть. Его трясло. Офицер отшвырнул Анну в угол комнаты. Ее рука, еще не полностью отрезанная, болталась сама по себе. Кровь продолжала хлыстать, заливая пол вокруг. Согнувшись пополам, Анна больше не кричала. Открыв рот, она просто беззвучно хватала воздух.

Офицер достал из нагрудного кармана блокнот и приготовился писать.

– Диктуйте, – скомандовал он.

Не поднимая головы, Майк продиктовал:

– Ля мажор, до си до, соль ля си до ре ми бемоль соль ля ми бемоль ре ми бемоль до.

– Вы надсмехаетесь над нами? – багровея, выдавил из себя офицер. При этом он все же записал под диктовку все, что тот произнес. – Вам мало того, что только что увидели? Или мы должны поверить, что пароль можно ввести как фа соль ля би моль? Наша программа уже давно бы распознала такое сочетание букв.

Майк с отсутствующим взглядом смотрел в одну точку на полу.

– Идиот, – раздался хриплый голос. – Это ноты. Старый способ кодировки музыки.

Только что корчившаяся от боли Анна аккуратно поднялась из кровавой лужи и потянула вниз покалеченную руку. На месте одной, появилась другая – целая и невредимая. Ее Анна просто вытащила из-под рубашки.

– Ты бы видел себя, милый. На тебе же лица нет!

Она подошла и погладила Майка по взмокшему лицу, покачав головой.

– Вводите пароль, живо, – крикнула она тем парням, которые сидели за столами. – Сначала перевести в музыкальную фактуру, затем ввести как звуковую волну.

Анна достала салфетки и очистила лицо от бутафорской крови и потекшей туши. Причесала волосы и завязала в высокий хвост. Офицер, который все это время вел беседу с Майком, теперь молча стоял у двери.

К Майку стала возвращаться ясность ума. Но вместе с ней и пронизывающая боль в области затылка. Где-то в глубине он даже был рад, что Анна осталась невредимой.

Он стал просчитывать время, с которого попался на крючок. Женщины. Искусные актрисы, способные вложить в свой взгляд столько заботы, что ему поверит любой мужчина.

«Она слишком хороша», – говорила ему Эллен в последний раз. «Слишком» означало предостережение. Но он не желал замечать.

– Готово. Мы перекодировали ноты в звуковую волну.

– Вводите, – приказала Анна.

Она сосредоточено смотрела на экран, который обрабатывал данные. Майк смотрел на Анну, пытаясь по ее мимике распознать, что происходит на дисплее. B тут их взгляды встретились. Майк явственно осознал, что всю жизнь она будет влюблять в себя мужчин, но сама никогда не сможет полюбить, так как Корпорация приложит все усилия, чтобы атрофировать у нее эти чувства. Она все время будет иметь дело с человеческими страстями, никогда не познав, что же в действительности они значат для человека.

Майк улыбнулся ей, этой юной девочке, ещё не знающей, что она сейчас делает.

На экране раздался сигнал, и Анна отвела взгляд. По её лицу Майк понял, что пароль сработал.

– Что ж, доктор Розенкц, вы нас не подвели. Активизация модуля памяти начнется через час. Теперь можно и отдохнуть.

Анна села напротив Майка и зажгла сигарету.

– Уберите всю эту грязь, живо, – бросила она офицерам.