Система международных отношений. Нации в борьбе за власть

В годы своего становления Соединенные Штаты пользовались услугами необычайно блестящей дипломатии. Начиная с эпохи Джексона выдающиеся качества американской дипломатии исчезли, как исчезла и необходимость в них. Когда в конце 1930х годов необходимость в активной американской внешней политике стала очевидной, Соединенным Штатам пришлось опираться лишь на посредственную дипломатию.

В этот решающий период ни государственный секретарь, ни постоянные сотрудники Государственного департамента, ни дипломатические представители за рубежом не оказывали более чем подчиненного влияния на проведение американской внешней политики. Когда Рузвельт, который в течение двенадцати лет практически единолично определял американскую внешнюю политику, покинул сцену, не осталось ни одного человека или группы людей, способных создать и привести в действие тот сложный и тонкий механизм, с помощью которого традиционная дипломатия обеспечивала мирную защиту и продвижение национальных интересов. Оставались только те инструменты дипломатии, которые существовали и были едва достаточны в условиях фактической изоляции. Теперь к этому добавилось возвышение военной силы в международных делах.

Ганс Моргентау

По совершенно иным причинам — их три — Советский Союз не смог создать адекватные инструменты для дипломатического взаимодействия. Большевистская революция 1917 года уничтожила российскую дипломатическую службу, которая могла оглядываться на давние традиции и имела ряд блестящих достижений. Немногие дипломаты старой школы, оставшиеся на своих постах после революции, и новые талантливые дипломаты, вышедшие из рядов революционеров, имели мало возможностей проявить себя. Враждебность между Советским Союзом и большинством других государств и вызванная этим изоляция Советского Союза не позволяли вести нормальные дипломатические отношения.

Более того, официальная российская философия рассматривает такие отношения только как временную целесообразность, а не как нормальный и постоянный способ поддержания отношений с капиталистическими государствами. Она верит в неизбежность распада капиталистических обществ. Этот распад, по его утверждению, произойдет либо спонтанно, либо в результате революции. Российский дипломат как выразитель этой философии является, прежде всего, инструментом исторического процесса, разворачивание которого он может замедлить или облегчить, но изменить который не в его власти. Его задача — оказывать поддержку революционным силам в зарубежных странах, которые осознают предопределенность хода истории и готовы помочь ему.

Для дипломата такого рода традиционный бизнес дипломатии должен быть побочным по отношению к более широкому вопросу исторического процесса, который, с установлением социализма повсюду, в конечном итоге сделает дипломатию излишней. В руках такой дипломатии убеждение, переговоры и угроза применения силы являются лишь временными средствами. Сама дипломатия — не более чем временная мера, рассчитанная на переходный период, прежде чем окончательный катаклизм приведет к всеобщему социализму, а вместе с ним и к постоянному миру.

Российский дипломат — это эмиссар тоталитарного государства, которое карает неудачу или излишнюю вольность в интерпретации официальных распоряжений потерей должности и лишением свободы. Контрпредложения и другие новые элементы в переговорах требуют новых инструкций от министерства иностранных дел. Содержание этих новых инструкций снова представляется другим правительствам, которые могут принять их или оставить, и так далее, пока терпение одной или другой или всех сторон не будет исчерпано. Такая процедура уничтожает все достоинства дипломатических переговоров, такие как быстрая адаптация к новым ситуациям, умное использование психологического открытия, отступление и наступление в зависимости от ситуации, убеждение, услужливый торг и тому подобное. Дипломатические переговоры, практикуемые новой российской дипломатией, напоминают лишь серию военных приказов, передаваемых от верховного командования, министерства иностранных дел, полевым командирам, дипломатическим представителям, которые в свою очередь сообщают противнику условия капитуляции.

Дипломат, чьей главной задачей должно быть получение одобрения начальства, обычно стремится сообщить не правду, а то, что оно хотело бы услышать. Эта тенденция подгонять правду под желания иностранного ведомства и окрашивать факты в выгодные цвета встречается во всех дипломатических службах. У русских она неизбежно становится почти навязчивой идеей, поскольку подчинение дает хотя бы временную безопасность на посту.

Таким образом, слабость американской дипломатии усугубляется пороками российской дипломатической системы, и их совпадение во многом объясняет фактическое исчезновение нормальных дипломатических отношений между Соединенными Штатами и Советским Союзом.