Сицилийский специалист

- Откуда? Трудно даже объяснить. Я живу здесь почти семь лет. И со временем приходит умение вытягивать факты прямо из воздуха. Появляется какой-то нюх. Здесь, в Сицилии, факты и слухи слиты воедино. Поэтому в конце концов у тебя развивается способность отличать правду от лжи. И самое забавное, что в Палермо, когда его как следует знаешь, нет никаких тайн. Можно сказать - все знают все. Только никогда ничего не докажешь. Надо брать шестым чувством, что ли. - И он, закрыв глаза, постучал себя по голове.

- Вы давно видели Марко?

- Встречаю иногда. Я знаю, где он живет. Хотите с ним повидаться?

- Ни в коем случае, - ответил Брэдли. - Помните, я говорил вам, что придет время, когда он мне понадобится? По-видимому, такое время вот-вот наступит. Я должен увидеть Дона К. В прошлом я оказал ему кое-какие услуги, поэтому думаю, что он не откажет, если я попрошу его помочь мне.

***

Марко удивило, но ничуть не встревожило приглашение к Дону К, в его загородный дом у подножия Каммараты. Только самых достойных из членов Общества чести - тех, кто мог занять ответственный и значительный пост, - Дон К, приглашал к себе в дом, но с той поры, как великий человек почтил своим присутствием вечер в честь крещения Лючии, Марко считал, что и он причислен к избранным.

Для приема посетителей существовал определенный протокол. Дон К, принимал гостя во дворе, сидя в тени фигового дерева. Человек он был удивительно молчаливый и предпочитал общаться с помощью жестов, тоже весьма немногочисленных и сдержанных. Но во время аудиенции он делал над собой усилие и еле слышным хриплым голосом задавал множество вопросов. Вопросы эти были самыми банальными, да и Дон К., задававший их исключительно из вежливости и ради того, чтобы чем-то заполнить паузы между глотками принесенного экономкой настоя ромашки, знал наперед все ответы. Рассказывали, что ему известна до мельчайших подробностей жизнь каждого человека из Общества чести. Он сидел в этом далеком от города сельском доме среди выжженных солнцем безмолвных полей, где воняло свиным навозом и роились кучи мух, но ничто не ускользало от его бдительного ока и никто не мог уйти из-под его власти.

Тальяферри дал Марко несколько советов, как себя вести.

- Как все люди, он любит уважение - прояви его, но не переусердствуй. Не падай на колени. Ему не по душе подхалимы. Времена меняются.

Покровитель Марко подсказал ему еще кое-что. Было известно, что Дон К, не одобряет хвастовства, Марко же слишком разодет для предстоящего визита. Второй костюм тоже был забракован, и Тальяферри посоветовал купить что-нибудь более подходящее в лавке, где торговали подержанными вещами. Костюм должен сидеть плохо, но не чересчур плохо и, если можно, быть аккуратно залатанным. И новенькая "ланча аугуста" тоже не годится. Нужен старый "фиат" со стучащими клапанами и помятыми крыльями.

Летом Дон К, вставал около половины четвертого утра, до восхода солнца, и любил проводить аудиенции перед завтраком, поэтому Марко было велено явиться к семи. Ему предстояло двухчасовое путешествие до Леркара Фридди по бетонированному еще союзниками отличному шоссе, а потом по изрезанному глубокими бороздами проселку за деревню Каммарату. На самом краю долины у подножия горы у Дона К, было несколько тысяч акров земли цвета пергамента, на которой он выращивал пшеницу методами, требовавшими максимального количества рабочих рук для получения минимального урожая. Это были те края земного шара, где по праздникам ели ослиное мясо, где в 1852 году на костре сожгли ведьму, где крестьяне, обращаясь к состоятельному на вид незнакомцу, называли его "ваше сиятельство" и порой, когда продукты с наступлением зимы дорожали, отдавали достигшую брачного возраста дочь тому, кто за нее дороже заплатит.

В желтоватом свете утра дом Дона К, выглядел как земляная крепость в Атласских горах. Стены его, испещренные крошечными квадратными окнами, были защищены серой изгородью из колючих грушевых деревьев. Черные старухи, перекладывавшие кукурузные початки, что дозревали на плоской кровле дома, закрыли тряпкой лицо на манер арабских женщин, когда выпрямились, чтобы посмотреть на Марко. Тонкие стручки перца, висевшие в окне, были похожи на окровавленные ножи. Штук шесть автомобилей, все побитые, приткнулись в так называемую тень среди кактусов, и Марко заметил среди них принадлежавший Дону К, знаменитый "бьянки" 1928 года, порыжевший от ржавчины, с дверцей, привязанной бечевкой. Он понял, что идет совещание, на которое руководители местных кланов приехали на взятых напрокат старых машинах и в эту минуту, одетые не лучше мусорщиков или лесников, беседуют с шефом, высказывая по его просьбе свое мнение по какому-то весьма важному делу.