Ситуационисты и новые формы действия в политике и искусстве. Статьи и декларации 1952–1985

Было бы неверно говорить о кризисе леттризма, поскольку мы всегда стремились поддерживать атмосферу перманентного кризиса и преуспели в этом; к тому же коль скоро само понятие леттризма не полностью лишено содержания, все важные для нас ценности вызревали внутри леттристского движения, пусть и наперекор ему. Между тем, можно отметить, что некоторый сытый нигилизм, господствовавший в ЛИ вплоть до проведённых в 1953 году исключений², объективно сохранился во вспышках сектантства, пагубно влиявших на наши решения вплоть до 1956 года. Такая позиция невозможна без низостей. Один заявлял, что не будет больше писать; так ценил нашу закрытость и чистую пассивность, что призывал отказаться от сотрудничества с самым близким к совокупности наших взглядов журналом. Не прошло и пяти дней с момента его исключения, и вот он умоляет издателей того журнала – разумеется, тщетно – продолжить сотрудничество с ним «в индивидуальном порядке». Так что же, предыдущие действия этого товарища были провокацией? Нет, просто он сменил одно безответственное поведение на другое, противоположное, едва только у него забрали чисто формальное прикрытие в виде «леттризма», оставив ни с чем³.

Самые избитые трюки мира, с которым мы боремся, легко могут принимать вид новаторства и затормаживать наше движение. Нельзя позволить ярлыкам сбить нас с толку, сколь бы привлекательными они не казались. Нам нужно найти конкретные способы полностью изменить все те обстановки, в которых протекает повседневная жизнь.

Первая практическая задача, которую нам предстоит решить, это существенное расширение нашего экономического базиса. Кажется, сегодня мы в том положении, когда проще придумать новые чувства, чем новую профессию. Мы видим неотложную необходимость описать и подтвердить практикой множество новых видов деятельности, отличных, например, от социальных функций художника, и это подталкивает нас к тому, чтобы поддержать идеи коллективного экономического плана⁴, за который выступает Пьеро Симондо и наши итальянские товарищи.

Очевидно, что если мы будем довольствоваться объедками со стола современной эстетики, как в экономическом, так и в творческом плане, – это с огромной долей вероятности приведёт нас в итоге к гниению. Возьмём конкретный пример: друзья обеспокоены тем, что внезапно стали численно преобладать художники, чья продукция, на их взгляд, непреодолимо ничтожна, а связи с художественной индустрией – нерушимы. Однако нам нужно объединить специалистов самых разных творческих методов; быть в курсе последних независимых достижений в этих техниках, не впадая при этом в идеологический империализм того, кто, не зная реальных проблем чуждой ему дисциплины, хочет командовать ей извне; экспериментировать, объединяя методы, существующие пока лишь раздельно. Значит, мы должны рискнуть откатиться назад; но стремиться при этом как можно скорее преодолеть сегодняшние противоречия путём углубления общей теории, чтобы её экспериментальная проверка дала результаты, которые уже невозможно будет оспорить.

И хотя отдельным художественным практикам будет суждено исчезнуть скорее, чем другим, мы считаем, что развешивание картин по галереям – это настолько же предельно безынтересная форма выживания, как и сборники стихов. Любое использование сложившейся системы интеллектуальной коммерции даёт почву для идеологической неразберихи, в том числе и в наших рядах; но, с другой стороны, невозможно действовать, не приняв сперва в расчёт эту временно господствующую конъюнктуру.

В конечном счёте вердикт принимаемой нами политике будет вынесен исходя из того, сможет ли она послужить созданию нового, более прогрессивного интернационального объединения или нет. В худшем случае это лишь укажет на начало реакции в общем движении. И тогда создание революционного авангарда в культуре будет полностью зависеть от прихода новых сил.

Г.‑Э. Дебор

О случае

1. Нельзя преуменьшать значение случая. Но можно знать все ограниченные статистические возможности случая в существующих условиях.

2. Если условия известны, то роль случая консервативна. Таким образом, в азартных играх нет места ни для чего нового. Так же и гадалки на картах таро имеют дело со слишком малым количеством случаев, которые могли бы произойти в жизни человека. Они зачастую «предвидят» события в той мере, в которой жизнь среднего человека столь же скудна, сколь и классический набор вариантов их предсказаний.

3. Всякий прогресс, всякое созидание есть организация новых условий для случая.

4. На этом более высоком уровне забавным образом случай действительно непредсказуем в течение некоторого времени, но новая область случаев устанавливает для своего действия другие ограничения, которые впоследствии будут изучены и точно известны.