Ситуационисты и новые формы действия в политике и искусстве. Статьи и декларации 1952–1985

Старые политические организации испанского пролетариата, чьи ошибки во время революции и гражданской войны дискредитировали в разной степени их всех, теперь играют довольно слабую роль, хотя у каждой из них (анархисты, сталинисты, социалисты, POUM²) есть своя подпольная сеть. Наибольшую активность в связи с Астурийским движением, по‑видимому, проявили Профсоюзное объединение³, состоящее из активных анархистов и социалистов, но также включающее в себя много молодых рабочих, не примыкающих непосредственно к этим двум идеологиям, и Фронт народного освобождения⁴, недавно созданная организация в духе сторонников Кастро, изначально вербовавшая членов в среде интеллектуалов и студенчества. Компартия пользуется со стороны рабочих особенным презрением из‑за её политики сотрудничества со всеми классами испанского общества – включая и монархистскую буржуазию – с целью добиться смены франкистской диктатуры мирным и «демократическим» путём. Таким образом Компартия пытается дать капитализму гарантии, что главная политическая перемена не будет чревата революцией. Эту позицию усердно вещает над Испанией «Радио Прага».

В 1962 году правительство Франко, испугавшись масштабов забастовок, пыталось до последнего скрыть факт их проведения. В итоге им пришлось не только признаться в том, что существуют несанкционированные стачки, но и повысить зарплаты. Репрессии по окончании стачек сводились к высылке лишь очень небольшого числа рабочих-активистов. На этот раз правительство сразу признало, что происходят стачки. Но объясняло их как закономерное следствие мирового кризиса угольной промышленности, вызванного переходом на новые источники энергии, который происходит по всей Европе (в доказательство приводились недавние стачки шахтёров во Франции и в Бельгии, в городе Боринаж), а особенно заметен в Испании, где объёмы добычи недостаточны для рентабельности, тем более в перспективе экономической евроинтеграции. Первой реакцией властей была серия локаутов⁵, одновременно с предложением обсудить будущее угольной промышленности с профсоюзами. Такой формат обсуждения шахтёры отвергли. При каждом официальном запуске шахт (к чему было предпринято несколько отдельных смехотворных попыток; а после какого‑то момента «запускать» стали каждый понедельник) управляющие вынуждены были признавать, что шахтёров не хватает даже на одну бригаду, и снова объявлять локаут. Оставив стачку тлеть, пока не иссякнут ресурсы рабочих, правительство тем временем направило все усилия на то, чтобы помешать ей распространиться дальше, что угрожало бы переворотом. Его службы шли не только на экономические уступки (Мьерес), но и на полицейские репрессии чрезвычайной жёсткости. Некоторые шахтёры были арестованы и отправлены в тюрьму. Многих пытали.

Одновременно с репрессиями, которые тщательно скрывались, хотя успели вызвать серию публичных протестов испанских интеллектуалов, франкистское правительство устроило показательные процессы против анархистской угрозы. Пятеро активистов-анархистов были арестованы после – а иногда и до – попыток устроить взрыв очень малой мощности в знак протеста против туризма при диктатуре (приток туристов из других европейских стран каждый год увеличивается, составляя основу франкистской экономики). Два испанских анархиста были казнены на гарроте (намеренно средневековая пытка)⁶. Троих молодых французов приговорили к тюремным срокам от пятнадцати до тридцати лет. Масштаб борьбы астурийцев и репрессии, которые всё ещё продолжаются, безусловно, отягчат последствия кризиса франкизма. Астурийские шахтёры играют в современной истории Испании роль, которую невозможно забыть. В 1934 году, восстав с оружием в руках, они смогли захватить власть во всём регионе и целую неделю давали отпор военным операциям, проводимым в основном колониальной армией Испании, прежде чем их Коммуна пала. Это вооружённое столкновение послужило своего рода прелюдией для обеих сторон к всеобщей гражданской войне, в которой предыдущее поколение этих же шахтёров стало знаменитыми динамитьерос в битвах за Мадрид и под Гвадалахарой.