Сивый Чуб (СИ)

– Тоді настав час навести порядок у цьому бедламі! – Он вмиг затушил трубку наслюнявленным большим пальцем. Положил трубку на стол, снял с себя верхние одежды, обнажив тугие мышцы закаленные в смертельных боях и тело повсеместно усеянное различными шрамами и выскочил на улицу. Возле палатки мирно стояли Степан и курящий Грыць и спокойно смотрели на то, что происходило по среди лагеря. А там образовалась свистящая и горланящая толпа из казаков, турков и белгородских войнов. Посреди этой топы дерущиеся пять человек: один плотный турок, который постоянно падал от ударов, но с искаженным от гнева лицом снова подымался, два казака с сумасшедшими выражениями лиц и выпученными глазами, и такие же два белгородца. Все перепачканные кровью и пылью в изорванной одежде. Казалось, что они все дерутся друг с другом. Один казак делал затрещину другому, валил на землю белгородца, и теряя равновесие на шатких из-за выпитого алкоголя ногах падал сам. Белгородцы били пухлого турка, и друг друга, казаков и спотыкаясь падали. Но все с удивительной стойкостью подымались, бранились, матерились и продолжали с остервенением колошматить друг друга. Любомир широкими шагами преодолел расстояние отделявшее его от толпы и сильными уверенными толчками проделал себе путь сквозь живую горланящую стену. Потом он схватил двух казаков за шеи и силой столкнул их лбами. От удара они утратили силы и видимо сознание, распластавшись бесформенными грудами на земле. Белгородские войны кинулись на него. Одного Любомир с глухим рыком ударил в грудь ногой и тот улетел в толпу. Второго схватил за горло и с силой швырнул в пол. Пухлому турку тоже досталось. Любомир угодил ему кулаком в грудь, и тот размахивая руками, словно пытаясь взлететь, спотыкаясь повалился наземь. Из взбешенной таким ходом событий толпы на Любомира стали выскакивать орущие пьяные и турки и казаки и белгородцы. Любомир крутился словно вихрь раздавая рыча удары, которые сразу заставляли соперника терять сознание. Вскоре тола поняла, что происходит что – то неладное и ею овладел страх. Многие кинулись в рассыпную убегать с мета схватки. Любомир ждал этого момента когда пьяная толпа дрогнет. Он стал на пухлого турка, оказавшись чуть выше толпы и закричал повелительным тоном:

– Ану стояти всім, бісові виродки! – Бегущие остановились и обернулись смотря на страшного мускулистого казака со злым лицом. Любомир окинул пренебрежительным взглядом сброд который был перед ним и снова громко сказал:

– Слухай сюди! Кажу один раз, бо повторювати не буду – буду вбивати! Мене звати Любомир! І поки я тут у цьому таборі більше не буде жодних бійок без наказу. Від тепер усі ви розбиваєтесь на три бригади: казаки, білгородці і турки, як і було від початку. Ніхто з перелічених бригад не має право без наказу спілкуватись, пиячити чи битися с членами інших бригад. Усі бригади знаходяться виключно у своїх відведених для цього місцях, і не пересуваються без наказу! Зрозуміло!? – Многие, включая турок и белгородцев закивали тяжелыми хмельными головами. Любомир сплюнул и снова командным голосом сказал:

– Зозуміло? Тоді виконуй мою команду – розійтись усім по своїх місцях! Хутко! – Многие почти бегом начали исполнять команду. Любомир же отблескивая на солнце вспотевшим мускулистым телом широким шагом направился в палатку к Дмитрию, возле которой во всю заливался смехом от увиденного Грыць. В лагере воцарилась неестественная тишина.

На такой ноте этот день перешел в вечер, а после и закончился тихой теплой ночью наполненной богатыми ароматами степи под насыщенным звездами небесным куполом, облаченным в широкий молочный пояс – Млечный путь…

Однако не все спокойно спали в эту ночь. Грыць никак не мог найти себе места. У него из головы не шла турчанка с прекрасными глазами. Он был уверен, что под паранджой не менее красивое личико. Он даже отказался от выпивки. Все его сознание занимала эта особа. Он ходил с места на место. Курил трубку и все время смотрел на широкую палатку, в которой скрылась нарушительница его покоя. Однако она больше не показывалась. Но Грыць был парень упрямый. Он постелил себе овечьи шкуры на улице и разместился напротив широкой палатки.

Вскоре наполненное звездной тьмой небо стало блекнуть. С каждой минутой снова приближалось царство света во главе со своим царем – Солнцем. И как только розовый лик главы царства света взошёл над горизонтом в лагерь неожиданно ворвался запыхавшийся всадник в одеяниях привилегированных турецких войск. Он был коренастый и с пронзительным взглядом. Он так молниеносно влетел на середину лагеря, что напившиеся ночью охранники с белгородской части лагеря его не заметили. Всадник обернулся по сторонам, сложил ладони у рта и громко выкрикнул: