Сизополь

Жена старалась продать ипотечную квартиру, на покупке которой недавно настояла и только-только планировала обустроить в нечто совершенно дикое с дизайнерской точки зрения и обывательского вкуса. Измученная звонками коллекторов писала, что похоже «пролетела над семейным гнездом кукушки» и хочет срочно избавиться от недвижимости, но без доверенности от второго собственника, то есть меня не может этого сделать. Ситуация вырисовывалась тупиковая, я нервничал, не зная, как всё организовать. Казалось бы чего проще – вызови нотариуса и заверь намерения сторон. Не тут-то было. Роль нотариуса имел право выполнить начальник СИЗО, но только с разрешения Верина. Следователь не был против, но его руководитель занял однозначную позицию:

– Обвиняемый нам на встречу не идет, «признанку» не пишет, и мы не собираемся входить в его положение.

Верин слушался и неоднократно говорил жене, что на меня надо повлиять.

– Вы поймите – или он во всём признаётся или судьба вас ждёт печальная – вас, ваших детей, родственников.

– Товарищ следователь, вы в свободное время кино смотрите? Видели фильм «Подозрительные лица»?

– Нет.

– Там есть сцена, где семью главного героя ставят в крайне унизительное положение, а ему выдвигают ультиматум. Он выхватывает пистолет и самолично убивает жену и детей.

– Не порите чушь! Как он вас убьёт, он же под стражей? – парировал Верин, и она поняла, что эзоповым языком с российскими милиционерами лучше не изъясняться.

– Я просто хочу сказать, что продажа квартиры в интересах следствия. Там несколько миллионов останется после закрытия ипотеки, сможете их арестовать и удовлетворить потерпевших.

Верин недоверчиво смотрел на жену, глаза бегали, чувствовался какой-то злостный подвох, суть которого вот так сразу на лету он схватить не мог, тем более просчитать на пару ходов вперёд.

– Обсудим с вышестоящим, и адвокат вас уведомит.

Его начальник, движимый желанием конфискации хоть чего-нибудь, во время обыска у меня не нашли ни золотых унитазов, ни коллекции часов и украшений, ни прочих атрибутов сверхроскоши, которые можно показать по ТВ, разрешил заверить доверенность и избавиться от недвижимости. Я проштамповал бумагу у начальника СИЗО аккуратно сложил в конверт и выпустил через портал кормушки в другую жизнь.

Каким-то чудом в один из дней перед допросом в следственном комитете удалось повидаться с женой.

То ли Верин в свободное время посмотрел кино, подобрел и вошёл в положение, то ли решил, что запугал её достаточно и она сможет уговорить меня содействовать следствию, а может звёзды симметрично сошлись над бывшим детским садом, в нём располагался следственный комитет, в красивом правильном узоре. Вечером перед встречей я очень волновался и заготовил оправдательную речь с упором на роковые случайности и вдохновляющие примеры стойкости духа, какие мне и ей предстоит проявить в тяжёлую годину.

Нездешним привидением она влетела, хлопнув дверью и на ходу показывая мне средний палец. В красивой юбке, я такую раньше не видел, а может и видел, но не помню, с какими-то фигурными стрелками, делавшими её взгляд ещё более выразительным, и сразу обратилась к Верину:

– Как продвигается следствие? У меня есть надежда на максимально суровый приговор?

Говорила она серьёзно, без тени иронии, так, что Верин смутился, покраснел и забормотал, что во всём основательно разберётся и приговор будет справедливым. Мои щёки пылали, а в душе бушевал ураган давно забытых эмоций.

Наплевав на все приличия, мы полчаса стояли, обнявшись посреди следовательских апартаментов и шептали друг другу на ухо всякие глупости.

– Тебе из Законодательного собрания деньги принесли. Целых десять тысяч рублей, из кассы взаимопомощи пропащим депутатам.

– Да? Здорово! Взяла? – я знал дикий нрав жены и опасался, что она с видом герцогини Альбы презрительно отказалась.

– Чуть не закричала «да в жопу себе эти деньги засунь!», но мысль пришла засунуть их в другое место. Я бы даже сказала вложить, – она хитро заулыбалась и серьёзное кукольное личико озарил дерзкий внутренний свет, предвестник очередной гадости, на которую она способна в любую минуту. – В общем, не знаю, как ты отнесёшься, но я всё потратила на нефритовое яйцо.

– На что?

– Нефрит Саянского месторождения. Из валунов труднодоступных горных районов в верховьях реки Хохюрты. Яблочно-зелёного цвета.

– Чую, вещь ценная и нужная! – я захохотал, – А делать-то с ним что? Есть? – и поняв, что сморозил глупость тихонько добавил, – Или молиться?

– Тренажёр для мышц тазового дна родом из Поднебесной, с верёвочкой.

– С верёвочкой? – я потихоньку начал соображать куда благоверная вложила собранные деньги, вдохновившись тайными знаниями наложниц узкоглазых императоров.

– Ну да, выравнивает энергетику Инь.

– Пиздато конечно, слов нет! А у тебя не ровная была? Я не замечал как-то.

– Ты только вообрази, как жизнь несправедлива, очень уж там места ущелистые, малолюдные, столько старателей при добыче полегло, чтоб мои интимные мышцы были в тонусе.

– Правильно понимаю, что такие мощности простаивать не должны?