Ска3очки

– А это не едим, это на всякий случай, как маманя сказала.

Шли они по слегка примятой стайкой ящериц траве, торопились, как бы роса не высохла, а то след потеряют и опять блуждать начнут.

– А я уже больше видеть никого не хочу из этой нечисти, – признался Ваня. – Ни Водана, ни мавок, ни Леших – никого!

– И я, – подтвердила Капелька.

Помолчав, она спросила:

– Ваня, ты считаешь, что я тоже нечисть?

– Почему? – удивился мальчик.

– Я ведь разговариваю, тебе пришлось из-за меня дом родной покинуть и в странствие пуститься неведомо куда… – загрустила ящерка.

– Ты что такое говоришь?! – возмутился Ваня. – Какая же ты нечисть! Ты самый настоящий друг! А что я тут оказался, так сам дурак, был бы умней – сидел бы дома! Но тогда… – призадумался он. – Тогда я не познакомился бы с тобой, Капелька! Ты понимаешь, что всё случилось так, как должно было случиться? Ты согласна?

– Да, Ваня, – в голосе Капельки задрожали слёзы. – Я согласна! И мне очень жаль, что скоро я уйду отсюда навсегда…

– Но ты же этого хочешь? – спросил мальчик. – Мы ведь ради этого сюда и идём?

– Всё правильно, – подтвердила она. – Только ничто не может мне помешать грустить, понял?

– Понял, – он пожал плечами.

На самом деле Ваня ничего не понял: зачем грустить, когда можно веселиться? Грустить плохо, тогда всё кажется серым и тусклым. Мальчику было знакомо это чувство: однажды отец уехал на ярмарку и целую седмицу не возвращался, вот тогда его ничто не радовало, не развлекало: ни любимая еда, которую маманя приготовила, ни рыбалка с Велерадом, ни сказки бабушки Богумилы. Ваня не хотел, чтоб это чувство повторилось. Он только собрался сказать об этом Капельке, но она внезапно остановилась:

– Тсс! Вот мы и пришли!

Ванятка увидел небольшой лаз, в который, впрочем, он легко мог протиснуться. Рядом с ним никого не было.

– Они велели нам ждать здесь, – прошептала ящерка, – но мы сами пойдём внутрь и найдём Лазориту!

Она первой скользнула в непроглядную тьму, потом выглянула и позвала мальчика. Ванятка с опаской полез в дыру. Внутри было темно, но не сыро, стены, за которые он придерживался рукой, тоже не были сырыми. Чуть погодя глаза его привыкли к темноте и стали немного видеть. Лаз имел различные ответвления, Капелька сначала сама проверяла каждый из них и по каким-то одной ей ведомым признакам решала, сворачивать туда или нет. Ваня сначала считал повороты, загибая пальцы, потом сбился и перестал, всё равно пальцев не хватит, решил он.

И вот после очередного хода они неожиданно очутились в просторном и высоком зале, у Вани аж дух захватило: никогда он такого не видывал! Стены, пол, потолок, мебель – всё из синей ляпис-лазури самого яркого цвета, стены разрисованы узорами невиданными из золотых прожилок. Стали друзья залу рассматривать и вдруг услышали за спиной:

– Это кто же к нам пожаловал?!

Обернулись и видят женщину высокую в платье лазоревом и кокошнике таком же. Коса у ней толстая русая, лицо красивое, глаза синие-синие, холодные. Она недобро смотрела на незваных гостей.

– Доброго тебе здоровья, царица Лазорита, – поклонился Ванятка. – Мы пришли из мира людей и принесли тебе послание от бабки Ярины! – он протянул женщине наузу.

Она взяла, посмотрела и перевела взгляд на друзей:

– И какая же у вас просьба ко мне, которую я должна исполнить?

Ну, Ванятка ей подробно всё рассказал, она слушала внимательно, не перебивая.

– Значит, ты к сестрице моей старшей отправишься, Малахитнице? – спросила у ящерки.

– Да, царица, – кротко ответила Капелька.

– И то верно, что это за служанка бесхвостая? На что она нужна? – усмехнулась Лазорита.

– Я не служанка, – возразила Капелька. – Я фрейлина в свите!

– Это одно и то же! – Лазорита прищурила глаза и хлопнула в ладоши.

В залу вбежала стайка ящериц, все они были молодые и юркие, но не зелёные, а коричневые с голубым узором. Ванятка таких не видал никогда.

– Ну-с, как вы мне это объясните? – сурово спросила хозяйка, указав на гостей. – Как случилось, что мальчик и ящерка оказались в моих покоях?! Кто должен был нести стражу?!

– Я, царица, – робко пискнула одна из ящериц.

– Почему ты не была на посту? – ещё суровей спросила Лазорита.

– Я была всё время, царица, я на секундочку отлучилась… – в голосе ящерки зазвенели слёзы.

– Даже спрашивать не буду, за какой надобностью ты отошла, – рука Лазориты превратилась в тонкий и длинный хлыст, она размахнулась и ударила виновную по спине.

Хлыст закрутился вокруг ящерицы и оторвал её красивый узорчатый хвостик. Ваня и Капелька вздрогнули от такой жестокости. Но это было ещё не всё.

– Вон с глаз моих, – мрачно приказала царица. – И пока хвост не отрастёт, на глаза мне не показывайся! Кормить её запрещаю!

– Да, царица, – нестройным хором ответили ящерки.

Провинившаяся медленно удалилась, а Лазорита три раза хлопнула в ладоши, и остальные служанки быстро накрыли стол самой разной снедью.

– Прошу к столу, гости дорогие! – с улыбкой пригласила она Ваню и Капельку.

Друзья с опаской сели на лавку. Несмотря на то что они были голодны, есть что-то не хотелось, всё вспоминалась несчастная ящерка.