Скала Прощания. Том 2

Граф долго смотрел на короля, потом отвернулся, с тоской глядя на собравшуюся внизу толпу. Что все это значит? Неужели Элиас заподозрил неладное? Быть может, их здесь собрали для того, чтобы король принародно обвинил старого друга в предательстве и приказал насадить его голову рядом с теми, что постепенно превращаются в ежевику на воротах Нирулаг?

– О мой король, – послышался знакомый хриплый голос, – вы решили немного подышать свежим воздухом? Вам бы стоило выбрать другой день, когда погода будет лучше.

Прайрат стоял под занавешенной аркой за балконом, и его губы кривила лисья усмешка. Поверх обычного алого одеяния священник набросил тяжелый плащ с капюшоном.

– Я рад снова тебя видеть, – ответил король. – Надеюсь, ты отдохнул после долгого путешествия.

– Да, ваше величество. Это была непростая поездка, но ночь в моей башне Хьелдина творит чудеса. Я готов к любым вашим распоряжениям, – священник сделал короткий насмешливый поклон, и на мгновение стала видна его бритая макушка, подобная молодой луне, потом выпрямился и посмотрел на Гутвульфа. – И граф Утаниата. Доброго вам утра, Гутвульф. Я слышал, вы уезжаете, чтобы исполнить приказ короля.

Гутвульф посмотрел на Прайрата с холодным отвращением.

– Вопреки вашему желанию, как мне сказали.

Алхимик пожал плечами, словно хотел показать, что его мнение не имеет никакого значения.

– Я действительно считаю, что существуют более важные проблемы, на которые его величеству нужно обратить внимание, и не стоит тратить время на поиски брата. Силы Джошуа сломлены в Наглимунде, и я не вижу смысла в том, чтобы его преследовать. Он не найдет поддержки, как зерно на каменистой почве. Никто не посмеет нарушить указ Верховного короля и дать приют предателю. – Он снова пожал плечами. – Но я лишь советник. Король сам решает, что ему делать.

Элиас, продолжавший смотреть на собравшихся, казалось, не обращал внимания на их разговор и рассеянно потер лоб под железной короной, словно она вызывала у него неприятные ощущения. Гутвульф подумал, что кожа у короля стала болезненно прозрачной.

– Странные дни, – пробормотал Элиас, казалось, он обращался к самому себе. – Странные дни…

– Да, странные дни, – согласился Гутвульф, вовлекаясь в опасный разговор. – Священник, я слышал, вы находились в Санцеллане в ночь убийства Ликтора.

Прайрат с серьезным видом кивнул.

– Жуткое дело. Какой-то безумный культ еретиков, так я слышал. Надеюсь, Веллигис, новый Ликтор, очень скоро с ними покончит.

– Ранессина многим будет не хватать, – медленно проговорил Гутвульф. – Он был популярным и уважаемым человеком даже для тех, кто не принял Истинную веру.

– Да, он был могущественным человеком, – сказал Прайрат, и его черные глаза сверкнули, когда он искоса посмотрел на короля. Элиас по-прежнему не поднимал взгляд, но судорога боли исказила его бледное лицо. – Очень могущественным, – повторил красный священник.

– Мои люди не кажутся довольными, – прошептал король, опираясь на каменные перила.

Ножны его массивного двуручного меча заскребли по камню, и Гутвульф с трудом сдержал дрожь. Его все еще преследовали сны об отвратительном клинке и двух его братьях!

Прайрат подошел к королю, и граф Утаниата отступил в сторону, не желая прикасаться даже к плащу алхимика. Когда Гутвульф повернулся, он увидел стремительное движение в арке, занавес взметнулся, появилось бледное лицо, тускло сверкнула сталь. Через мгновение раздался пронзительный крик.

– Убийца!

Прайрат отшатнулся от каменных перил, между лопатками у него торчала рукоять кинжала.

Следующие мгновения прошли в жутком, замедленном темпе, апатичные движения Гутвульфа, неповоротливые мысли у него в голове – казалось, он и все, кто находились на балконе, попали в удушающую липкую грязь. Алхимик повернулся, чтобы посмотреть на напавшую на него старую женщину с дикими, сверкавшими глазами, которую отбросило на каменный пол за спиной священника. Губы Прайрата раздвинулись в жуткой собачьей ухмылке, полной боли и ярости. Он поднял в воздух сжатый кулак, и от него во все стороны начало распространяться странное серо-желтое сияние. Между пальцами и вокруг ножа, который зашевелился в спине, стал просачиваться дым, на мгновение скрыв падавший с неба свет. Элиас также повернулся, широко раскрыв от удивления рот, глаза в панике вылезли из орбит – Гутвульф никогда не думал, что увидит такое выражение на лице короля. Женщина на полу скребла руками по каменным плитам, словно плыла в густой жидкости, пытаясь отползти подальше от священника.

Черные глаза Прайрата, казалось, запали в череп, и на мгновение ухмылявшийся скелет в алых одеяниях склонился над старой женщиной, и его костлявая рука испускала белое сияние.