Скала

— Наверное, «Пурпурный остров» выходит из порта, — заметил Фин и подошел к окну. Но из бара пристань на Кромвель-стрит была не видна.

— Они отплывают на Скерр? — Фин кивнул. — И Фионлах с ними? Значит, в ближайшие две недели он никуда не денется. А с Дональдом Мюрреем вы и утром можете поговорить. Он тоже никуда не исчезнет.

Они вышли на Теснину. Фин сказал:

— Спасибо, Джордж. Буду тебе должен.

Ганн пожал плечами:

— Сэр, я искал вас, чтобы сказать: моя жена смогла раздобыть дикого лосося, как я и думал. Как раз хватит на троих. Можно даже приготовить его на гриле.

Но Фину было не до этого:

— Может, в другой раз? Поблагодари ее от меня, Джордж.

Ганн взглянул на часы:

— Ну да, уже довольно поздно. И сказать по правде, сэр, я люблю покупать лосось у браконьеров.

Фин подмигнул в ответ:

— Я тоже! — Потом отдал Ганну ключи от машины. — Она на стоянке на Кромвель-стрит.

Полицейские прошли вместе до Норт-Бич. Там они пожали друг другу руки, и Фин посмотрел, как Ганн уходит в сторону парковки. «Пурпурный остров» уже повернул на юг и скрылся из виду где-то между гостиницей «Эспланад» и Кадди-Пойнт. Фин прошел назад по Касл-стрит, через Теснину, а затем — по Саут-Бич. Уличные фонари едва светили под дождем. Автобусная остановка была пуста, здание нового паромного терминала заливал яркий свет. Пристань танкеров в дальнем конце гавани скрывалась в темноте.

Фин засунул руки глубоко в карманы, сгорбился, прячась от дождя и ветра, и вышел на пустую пристань. На восточной стороне ее был пришвартован танкер, но команды не было на месте. Фин увидел огни «Пурпурного острова»: он пробивал себе путь через высокую зыбь в бухту, по направлению к Гоут-Айленду. На борту траулера двигались люди, но на таком расстоянии они казались желтыми и оранжевыми пятнами; понять, кто есть кто, было невозможно.

Фин больше не знал, что думать, что чувствовать и во что верить. Он знал только, что его сын унес с собой на борт траулера секрет. И траулер отвезет юношу по опасному морю на одинокую скалу в северной части Атлантического океана, где восемнадцать лет назад сам Фин чуть не умер.

Ему не нравилось думать о том, что Фионлах окажется на Скале, в центре бойни, среди огненных ангелов и кругов из мертвых птиц.

Глава семнадцатая

I

Сильный западный ветер нес низкие тучи над самыми вершинами холмов. Корзины с растущими в них цветами вдоль фасада полицейского управления Сторновэя опасно раскачивались на ветру. Мусор летел по улице, закручиваясь вихрями; прохожие горбились от непривычного августовского холода.

Фин устало шел по Черч-стрит от гавани. Под куртку он надел шерстяной свитер, а залитую кровью рубашку оставил отмокать в номере гостиницы. Ночью он все время задремывал и вновь просыпался. Настоящий сон, который погружает все мысли во тьму, на дно глубокого темного колодца, не приходил к нему. Несколько раз полицейский порывался позвонить Моне. Но что он мог ей сказать? Что больше не нужно печалиться из-за потери Робби? Что он нашел сына, о котором даже не знал?

Фин миновал стоянку и вошел в здание управления через заднюю дверь. Дежурный сержант заполнял бланки, опираясь на перегородку для задержанных. Аромат кофе и тостов смягчал неистребимый запах туалетов и дезинфекции, который всегда царит в КПЗ. Фин взглянул на камеру видеонаблюдения над перегородкой и показал сержанту удостоверение.

— Преподобный Мюррей еще здесь?

Сержант кивнул в сторону коридора. Решетка была открыта, большинство дверей камер распахнуты.

— Первая камера справа. Там не заперто, — он заметил удивление на лице Фина и объяснил: — Он помогает нам в расследовании, сэр. Его не задерживали. Хотите кофе?

Фин покачал головой и двинулся по коридору. Все было чистым и свежепокрашенным: кремовые стены, бежевые двери. Полицейский толкнул дверь первой камеры справа. Дональд сидел на низкой деревянной скамейке, в стене высоко над ним располагалось крошечное оконце. Пастор ел тосты, рядом с ним на скамейке стояла дымящаяся кружка с кофе. Одежда преподобного была несвежей, помятой, как и его лицо. Вокруг глаз залегли черные тени, нечесаные волосы падали на лоб. Казалось, священник спал столько же, сколько Фин. Он взглянул на гостя и едва заметно поприветствовал его.

— Видишь? — он кивнул в сторону угла камеры слева от Фина. Тот наклонился и разглядел на темно-красном бетонном полу белую стрелку, а рядом с ней — большую букву «В». — Она указывает на восток, в сторону Мекки. Чтобы заключенные-мусульмане знали, куда поворачиваться во время молитвы. Сержант сказал, что не припомнит здесь ни одного заключенного-мусульманина. Но таковы правила! Я попросил у него Библию, чтобы найти хоть какое-то успокоение в этом аду. Сержант извинился и сказал, что Библию кто-то забрал. Но если я хочу, он даст мне Коран и коврик для молитвы! — Дональд поднял голову, лицо его кривилось в презрительной гримасе. — Это был христианский остров, Фин.

— И ценности тут были христианские — правда и честность.

Дональд посмотрел ему прямо в глаза:

— Я не убивал Ангела Макритчи.

— Я знаю.

— Тогда почему я здесь?

— Это не я тебя вызвал.