Скандал из жизни знаменитости

     – А когда я взял тебя на руки, ты уткнулся личиком прямо мне в шею – и с тех пор ты стал моим любимым мальчуганом.

     У Аманды сжалось горло, на глаза навернулись слезы, и ей пришлось сморгнуть их. Эта картина как будто стояла у нее перед глазами – большой мужчина, крохотный младенец и неожиданно проснувшийся древний инстинкт, навечно связавший их.

     Чейз, правда, тоже не остался равнодушным к собственному рассказу, так что ей нечего было стесняться.

     Ники с сомнением спросил:

     – Неужели мне и вправду так понравились пальчики на ногах?

     – Мне, во всяком случае, показалось, что вправду. А что ты думаешь? Пальчики действительно очень смешные штучки. – Чейз наклонился, сдернул туфельку с ноги малыша и принялся щекотать ему пальчики. Ники заверещал от восторга.

     Задолго до конца этой шуточной борьбы Ники, даже несмотря на полотенце, был с ног до головы покрыт кетчупом, так что Аманда предложила сразу окунуть его в ванну.

     – Если ты его в таком виде понесешь наверх, то и сам будешь весь в соусе, – объяснила она Чейзу.

     Он виновато согласился.

     – Вообще-то я заслуживаю этого после подобной возни. Помочь тебе?

     – Да нет, пока вода наливается, я достану игрушки.

     Через несколько минут Ники уже весело плескался в ванне. Когда Аманда вернулась, пол в кухне был вытерт, все тарелки сложены в посудомоечную машину, а Чейз отдыхал в гостиной.

     – Извини за кавардак, – сказал он. – История о приемном ребенке – одна из самых любимых у Ники, он может слушать ее часами, если его не отвлечь чем-нибудь.

     – Могу понять, почему она ему так нравится. Это очень красивая история. – Она кашлянула, прочищая горло. – Я бы спросила, если ты не против...

     Чейз пожал плечами.

     – Сколько угодно.

     – Тебе что-нибудь известно о его происхождении, о родителях?

     – Не очень много. Мы с Дезире – а особенно она – не хотели вдаваться в детали. Ей казалось, что он станет нам роднее, если мы не будем выискивать его внешнего или внутреннего сходства с родителями.

     Аманда понимающе кивнула.

     – Ну и, кроме того, когда мы узнали о скором рождении ребенка, съемки «Зимы моего сердца» были в самом разгаре, так что у нас и времени-то особенно не оставалось на всякие вопросы, даже если бы мы и захотели их задать. Усыновление было частным, адвокат пообещал нам, что обо всем договорится лично, так что мы предоставили ему полную свободу действий.

     Аманда твердила себе: самое время покончить с этой темой, но не смогла удержаться от замечания:

     – Меня немножко удивляет, что при вашей занятости вы пошли на все эти хлопоты с ребенком.

     Ей казалось, он обидится или просто проигнорирует вопрос. Но он ответил, причем совершенно спокойно:

     – На ребенке настаивала Дезире. Она твердила, что без малыша женщина не может до конца себя реализовать. Должен признаться, что меня эта идея прельщала куда меньше, но как только я взял Ники на руки... – Он улыбнулся. – Он и вправду уткнулся лицом мне в шею, мне было щекотно от его дыхания, и мурашки побежали по всему телу... и с тех самых пор для меня он – единственный ребенок на свете.

     – Он и сейчас еще не прочь уткнуться лицом в шею, верно?

     – Кроме тех случаев; когда вдруг вспоминает, что уже вырос, и минутку-другую изображает из себя большого!

     Ники объявился на пороге, завернутый, наподобие тоги, в банное полотенце. Забрался к Аманде на колени и уткнулся лицом ей в плечо. Она улыбнулась Чейзу поверх его головки и принялась напевать колыбельную.

     – Давай-ка я его лучше отнесу в постель, – сказал Чейз. Он с явной неохотой оторвался от тахты и поднял малыша на руки. Тот в полусне запротестовал, но веки у него настолько отяжелели, что Аманда была уверена: он даже не понимает, что с ним делают и куда несут.

     Она продолжала сидеть в кресле, глядя снизу вверх на Чейза, а тот склонился над ней, бережно прижимая к себе Ники, и спросил:

     – Не поднимешься ко мне посидеть перед сном?

     Ей не хотелось, чтобы вечер так быстро заканчивался.

     – Хорошо, – отозвалась она.

     В его номере царил полумрак, который рассеивал один-единственный ночник в гостиной. Такие, как правило, не входили в обстановку люксов. Интересно, думала Аманда, Чейз привез ночник с собой или персонал постарался без ее ведома? Не так уж это и важно, конечно. Просто было непривычно видеть один из самых роскошных номеров в гостинице в свете ночника, словно срисованного из мультфильма.

     – Устраивайся поудобнее, – предложил ей Чейз и понес Ники в ту спальню, где стояли две кровати. Но она осталась у двери. Глупость, наверное, но ей было неловко чувствовать себя гостьей в люксе.

     В крошечной прихожей на узкой мраморной крышке тумбочки были стопкой сложены несколько дешевых изданий. Она просмотрела их, стараясь не вспоминать о том, что рыться в чужих вещах некрасиво. У него отменный вкус: среди книг были и такие, которые она сама мечтала прочитать.

     Чейз, вернувшись, остановился в проходе.

     – Все в порядке, Аманда?

     Она провела пальцем по краю тумбочки.

     – Я проверяю, хорошо ли была сделана уборка.

     – О, а я было подумал, что ты подсчитываешь количество женщин, которых я сюда тайком затащил за последнюю неделю.

     – Ничего подобного, – рассмеялась она.

     – Уже полегче.