Скандальная любовь

Куда бы Хейдриан ни пришел, все говорили об этом. Как раз накануне, на званом вечере у Эвери, он слышал разговор двух матрон и некой одинокой леди.

— Это неприлично, — заявила леди Брэдфорд. — Он буквально выгнал мадам Лавье, чтобы остаться с ней наедине!

— Это скандал, — отозвалась леди Смайт-Реджис. — Леди Шелтон свела его с ума, он совершенно забыл о приличиях!

— Герцог по-настоящему влюбился в нее, — мечтательно произнесла леди Толботт.

Хейдриан быстро отвернулся, прежде чем они успели заметить, что он подслушивает.

Но в тот вечер, когда он появился в своем клубе на Джеймс-стрит, его ждал неприятный сюрприз. Как только он вошел в свою любимую маленькую комнату, все разговоры смолкли. Обычно члены клуба вежливо его приветствовали, но никто с ним не общался, поскольку все знали о его склонности к уединению. Герцог был озадачен и помрачнел.

Все разъяснилось быстро. К Хейдриану подошел граф Равенсфорд.

— Не возражаете, Хейдриан, если я ненадолго присоединюсь к вам? — спросил Джонатан Линдли.

Хейдриан согласился. Было ясно, что у графа что-то на уме.

— Вы что-то хотите мне сказать, Джонатан?

— Вам это не понравится, — предупредил его Линдли, понизив голос.

Хейдриан жестом предложил ему продолжать.

— Николь мне все равно что дочь, и я должен сообщить вам о том, что только что узнал. Два члена нашего клуба заключили пари.

Герцог напрягся.

— Какое пари?

— Лорд Хортенс и лорд Кимберли заключили пари, что ваша невеста подарит вам младенца через девять месяцев после свадьбы.

Хейдриан не шелохнулся. Он был в бешенстве. Поблагодарив Равенсфорда за информацию, Хейдриан сразу же ушел.

В тот вечер он нашел Хортенса у него дома, когда тот собирался уходить. Разговор был короткий. Один удачный удар выбил Хортенсу пару зубов. Последовавшая затем угроза возымела действие. Хортенс рассыпался в извинениях.

Лорда Кимберли постигла та же участь.

Разразился большой скандал, но он пошел на пользу герцогу. Он действовал благородно, защищая репутацию Николь, тогда как оба сплетника были известны как повесы. И потом, шептались дамы, это так романтично!

Единственное, что прошло не очень гладко, это разговор с маркизом Стаффордом — отцом Элизабет.

Хейдриан пошел навестить друга, надеясь как-то объяснить ему ситуацию. Убитый горем Стаффорд никуда не выходил и не знал о помолвке Хейдриана. Поскольку Хейдриан был для него как сын, Стаффорд его принял, хотя никого не принимал.

— Я не спрашиваю вас, как вы поживаете, Джордж, — тихо произнес Хейдриан.

— И не нужно. Я не могу справиться со своим горем, как ни стараюсь.

— Время лечит. Боль постепенно утихнет.

— Нет, — возразил Стаффорд, — вы ошибаетесь. Боль всегда будет со мной.

Хейдриан промолчал. Он не знал, как сказать Стаффорду о своей женитьбе сразу же после смерти Элизабет. Но он должен это сделать, прежде чем слухи дойдут до Стаффорда.

— Джордж, мне тоже не хватает Элизабет. И всегда будет не хватать.

Стаффорд с трудом сдержал слезы.

— Я знаю.

Хейдриан на мгновение закрыл глаза. Говоря по правде, как ни дорога была ему Элизабет, как ни опечален он был ее смертью, сейчас он с трудом представлял ее себе.

— Она теперь счастлива, Джордж. Перестала мучиться. И если рай существует, она его обрела.

Стаффорд зарыдал. Быть может, лучше сообщить Стаффорду о своей женитьбе уже после свадьбы, а сейчас уйти, подумал герцог.

Прошло несколько минут, маркиз несколько успокоился, и Хейдриан заговорил:

— Джордж, мне ужасно жаль, но я пришел сообщить вам кое-что в совершенно не подходящее для этого время. Поверьте мне, если бы можно было поступить иначе, я не стал бы этого делать, когда вы убиты горем.

— Хейдриан, мальчик мой, я всегда рад вас видеть.

Хейдриан вздрогнул. Его охватило чувство вины, которого он не испытывал с тех пор, как удовлетворил свою страсть с Николь. И вдруг он увидел Элизабет словно живую. Она стояла позади отца, улыбалась и с любовью смотрела на Хейдриана. На лице ее не было укоризны, она не винила его в измене. Герцог широко раскрыл глаза и выпрямился на стуле. Образ исчез, и исчезло чувство вины.

Герцог понимал, что обязан быть честным со Стаффордом, и, хотя знал, что тот огорчится, верил в благородство этого человека и был уверен, что Стаффорд его поймет.

— Охваченный горем, в минуту страсти я сошелся с другой женщиной.

— Я понимаю. Какое это имеет значение? Вы молоды. Не нужно винить себя.

— Думаю, вы не поняли, Джордж. Эта другая — не любовница и не шлюха.

Стаффорд с недоумением смотрел на него.

— Это Николь Шелтон, девица, и я должен жениться на ней. Свадьба через неделю.

Стаффорд не сводил с него глаз.

— Прошу прощения, — сказал Хейдриан.

Стаффорд вскочил.

— Вы женитесь через неделю после смерти Элизабет?!

Хейдриан тоже встал.

— Прошу прощения.

— Да как вы могли?! Господи, как вы могли это сделать? — вскричал Стаффорд. — Тело Элизабет еще не остыло в могиле!

— Это мой долг, — сказал Хейдриан. — Я обесчестил Николь и не могу ждать.

Кровь бросилась в лицо Стаффорду.

— Как вы посмели прийти сюда и рассказать мне об этом? Вы не любили мою дочь. Я рад, что она не вышла замуж за такого негодяя. Будьте вы прокляты!