Скандальная связь

Волна страха никогда еще не поглощала меня целиком. Ни разу в жизни я не оказывался перед лицом смерти. И не своей, а смерти близкого человека, что гораздо хуже.

— Не смотри вниз, не смотри вниз! — командую я, стараясь скрыть панику в голосе.

А сам смотрю в пропасть. Господи, нет. Если Игнат упадет, ему не выжить.

Элла

— Тёть Насть! Тёть Насть! — женский истеричный и крайне напуганный голос заставляет нас помолчать и прислушаться.

Вбегая в дом, запыхавшаяся Алина застревает в дверях кухни, пытаясь отдышаться. Одну руку прижимает к груди, другой убирает волосы с влажного от пота лица.

— Элла! — хрипит она, пугает этим ещё сильнее.

Я сама начинаю бояться и волноваться, к горлу подступает ком. Какое-то плохое предчувствие, ужасное.

— Они сейчас поубивают друг друга, — переводя тяжёлое дыхание, качает головой Алина и указывает рукой в окно.

Я автоматом поворачиваю туда голову, но ничего страшного не вижу. Настасья берётся за сердце.

— Господи... Кто?!

Алина по-прежнему машет рукой в сторону окна, только ещё активнее. Слова будто застревают у неё в горле, она чуть ли не задыхается.

— Аля, я сама тебя убить готова! — не выдерживает напряжения Настасья. — Скажи уже, что случилось!

Ноги несут нас к выходу, и Алина поворачивается к двери. Ведёт нас. Мы почти бежим, спотыкаемся. Сами с Настасьей Павловной не знаем, куда, но не тормозим ни на секунду.

— Игнат с Тимуром дерутся не на жизнь, а на смерть! — Когда появляется возможность, заявляет соседка громко; у неё срывается голос, подкашиваются ноги, но она все равно быстрее нас, все равно впереди.

Настасья Павловна начинает плакать. Силы у нее, несмотря на это, возрастают. Мы прибавляем шаг, хоть и поднимаемся по улице наверх. Бежать по склону не очень получается.

Но потом, около дома дяди Миши, дорога снова выравнивается. Настасья готова забежать в открытую калитку, однако Алина удерживает её за плечо. Затем тянет за руку дальше и меня подгоняет.

— Идемте скорее, не здесь они!

— ГДЕ?! — рыдает уже Настасья так, что соседи сбегаются.

Я вижу по выражению лица Алины, что она тянет до последнего, не хочет говорить. Да что же там такое?

— Алина! — ругается на неё злобно мама Игната. — Где они? Где мой сын?!

Алина тащит ее снова и, отвернувшись, отвечает:

— На ведьминой они, тётя Насть.

Ответ её звучит так глухо, что я не сразу его понимаю. Но вот Настасья слышит все правильно с первого раза. Она знает, где это. Срывается с места с Алиной и плачет навзрыд. Я прямо за ними. Что это такое «ведьмина» не знаю, но на сердце так тревожно! Господи... Пожалуйста, пусть все хорошо будет!

Алина и Настасья резко останавливаются в начале каменистой дороги. Я врезаюсь им в спины. Чувствую, как Настасья Павловна дрожит. Положив руку ей за плечо, выглядываю из-за него, как маленький ребенок. Боюсь, что увижу там что-то кошмарное. Сердце несется вскачь, когда в глаза бросается картина, как Тимур собирается убить Игната…

Игнат

— Давай рассуждать логично, — начинает Юсуп, — мысль о том, что Элла любит меня, но не любит тебя, ты можешь принять?

Я качаю головой отрицательно, не думая. Нет, никогда. Мы оба вытираем пот и грязь с наших лиц краями футболок. В крови все еще кипит адреналин. Я был на шаг к гибели, но Юсуп меня вытащил. Он меня спас.

— А если представить, что она любит и тебя, и меня?

Я кривлюсь, но воспринимаю этот вариант уже спокойнее.

— Ты считаешь, это возможно? Бред какой-то… — сплевываю кровь на землю.

Все-таки вид отсюда открывается великолепный. Мама переехала в эту деревню сто лет назад, а я и предполагать не мог, что здесь настолько красиво. Хоть я и не показывал своих чувств Элле в последние недели, но это время было одно из самых лучших и счастливых в моей жизни. Я даже думал, что мы могли бы остаться тут жить, если бы она захотела, конечно.

И вот… снова третий. Лишний ли — вопрос. Раз Элла его любит, какой же он лишний? Я снова проигрываю в голове слова Тимура: ей дороги мы оба, он имеет в виду. Значит, и я тоже. Что она ко мне чувствует? Мы никогда об этом с ней не говорили. Просто переспали тогда… Ночь была шикарной, без преувеличений. А потом Элла опять вспомнила о своем бывшем. Она так и будет бегать от меня к нему, если никто из нас не исправит ситуацию. Я не хочу, чтобы так было. Я хочу определенности.

— Ты же видишь, отпустить ни одного из нас она не может, — отвечает Юсуп, опираясь на руки и забрасывая голову назад. — По-другому это никак не объяснить.

Я тоже задираю лицо к солнцу. Оно в зените, слепит глаза. Какая же погода сегодня невероятная. Бабье лето во всей красе. На синем небе ни единого облака. Как мне нравится здесь.

Я же вообще обычный парень из провинции, который реально кайфует от жизни в этой деревенской глуши. Но бабки, возможности, карьера — только там, в мегаполисе. И все-таки ко всем подобным извращениям из столицы типа любви втроем я не привык. Не смог. Не знаю, как мы будем делить Эллу? Ну как?

Глава 38