Очевидно, наша весьма тяжелая беседа бы продолжилась, если бы вдруг на лестничной площадке левого крыла, где живу я, не появился… мой босс. Я в ужасе смотрю на него. Заставляю себя ускоренно соображать, мог ли он слышать хоть что-нибудь из нашего разговора. Но потом отпускает, ведь я вспоминаю, что Игнат знает меня как Эллу, а не как Скарлетт. Слава Богу. В руках у начальника моя сумочка. Я забыла ее в офисе и даже не кинулась своих вещей.
— Здравствуйте, — здоровается босс с моей матерью, в приветствии склоняет голову.
— Игнат Артурович… — в растерянности мямлю я, а мама уже вовсю его рассматривает.
Ну что за верх неприличия?..
— Спасибо, — забираю у него из рук протянутую мне сумку, — я сегодня очень рассеянная, простите.
— Все хорошо, Элла Евгеньевна. Мне…
Мама вклинивается и некультурно перебивает:
— А вы, простите, кто, молодой человек?
Я сейчас сгорю со стыда. Ей какая разница, кто пришел ко мне. Я не маленький ребенок, которого нужно контролировать.
— Руководитель Эллы.
Игнат воспринимает нетактичность мамы воспитанно. Они протягивают друг другу руки, и он явно хочет ей понравиться. Во-первых, целует тыльную сторону ее ладони, чем вгоняет маму в краску. Она впервые за двадцать шесть лет искренне кокетливо улыбается и прячет взгляд. Во-вторых, Игнат ей льстит:
— А вы?.. Сестра Эллы?
Мама совсем не тянет на мою сестру. Она не выглядит молодо, но появившийся на щеках румянец становится ярче, а темные глаза зажигаются.
— Нет, что вы, — даже голос у этой женщины поменялся, стал тоньше. Надо же. — Я мама.
Пока Игнат Артурович забалтывает мою мать, я в срочном порядке отправляюсь в зал и, собрав все тесты, прячу их теперь в надежном месте. А по возвращении в прихожую не обнаруживаю там никого. Оказывается, мама уговорила моего босса остаться на чай… Боже мой, Боже мой, надеюсь, она не решит рассказать ему, какая у нее непутевая
Глава 19
— Ирина Сергеевна, даже не верится, что это реальная история! — Аскаров слащаво восхищается рассказом мамы, как она познакомилась с папой.
Понятное дело, он преувеличивает свой интерес и восторг, но мама даже не замечает, как открыто фальшивит мой босс. Неужели она перестала разбираться в людях? Или действительно очарована молодым красивым мужчиной? Наверное, она уже представляет нас вместе, и как будет хвастаться подружкам на работе, что ее дочка снова отхватила хорошего, привлекательного, богатого, неженатого…
— Да, ты представляешь, именно так все и было, — с энтузиазмом восклицает мама, подливая своему собеседнику еще чая.
Игнат Артурович все-таки мне начальник. Не могу же я намекать, что ему пора домой. Не под столом же его ногой пинать! Это моя квартира. Почему я должна терпеть в ней других людей, даже и не посторонних? Не понимаю, зачем Аскарову вообще это нужно. Он же несомненно желает произвести впечатление на мою мать.
— Какие вкусные оладушки! Я такие только у мамы пробовал, — хвалит, постанывая от удовольствия Игнат. — Как я скучаю по ней и по ее стряпне! У вас получается вот прям так же, как у нее, Ирина Сергеевна!
Я, глядя на то, как он закатывает глаза, могу думать только о том, что мы переспали. Ладно, я же беременна. Значит, простительно.
— Правда? — счастливым голосом отвечает ему
— Умгм, — кивает активно Аскаров, превращаясь на минуту в мальчишку, уплетающего за обе щеки сладкое.
— А… — мама неуверенно поглядывает на меня, будто не решаясь сказать что-то. — Твоя мама, сынок, где? Она… жива? Ты, прости, ради Бога!..
Она выдыхает, когда он улыбается и, прожевав, отвечает спокойно:
— Да, просто далеко живет. В моем родном городе.
— Ой, ну слава Богу! А ты откуда сам?
— Из Ярославля.
Узнаю этот мамин «допросительный» взгляд, слегка с прищуром.
— А здесь ты, значит, бизнесом обзавелся? И жилье, наверное, свое имеется?
Жаль, что оладьи уже все готовы, можно было бы ее попросить стоять у плиты, чтобы ничего не пригорело. Мне она такое важное дело все равно не доверит.
— Мама! — выпаливаю я, не стерпев.
Мама стреляет в меня гневным взглядом, но уже все равно. Однако сказать больше ничего не успеваю, потому что мой телефон звонит. На экране высвечивается имя бывшего мужа. Я замечаю, что и мама, и Игнат Артурович внимательно смотрят на дисплей. Мама поджимает в досаде губы, а непосредственное начальство вообще непонятно, как реагирует. Прочищает горло, отпивает чаю и отворачивается. Но я точно слышала, как Игнат цокнул языком. Совсем тихо, и все-таки от меня это не скрылось.
С необъяснимыми чувствами я выхожу из кухни ответить на звонок. Тимур и не думает сбрасывать.
— Да?
— Как ты себя чувствуешь? — слету требует Тим ответа. — Все хорошо?
— Я-я-а… Нормально вроде, а что?
— В смысле «а что»? Игнат уехал с тобой, приехал без тебя, объявил, что тебе нехорошо, на работе, мол, сегодня больше не появишься…
Я просто… просто… в полном бешенстве!..