Скандальная связь

Из машины выходит водитель. Забирает у Эрика мою сумку и кладет в багажник. Везунчик подталкивает меня, застывшую, к задней двери. Сбросив оцепенение, сажусь. Ладно. Пусть авария. Главное, что живой и невредимый. А может, я накручиваю себя и Эрик действительно с кем-то подрался? Хотя там дед-дипломат и задатки серого кардинала... Маловероятно.

– Куда едем? – спрашивает Эрик, садясь рядом. – К тебе или ко мне? 

– Ко мне. Хочу домой. На экскурсию как-нибудь в другой раз пригласишь. 

– Уверена?

– Да.   

Если бы только везунчик знал, чего мне стоит в это мгновение ровный и мягкий тон…

– Вить, заедем ко мне, я вещи кое-какие возьму, и до завтра ты свободен. 

– Это твой водитель? – В моем голосе все-таки прорезывается накал. 

– Яниса. По-братски подфартило. 

Эрик поворачивается и меряет меня недовольным взглядом. 

– А машина? 

– Тоже его. Рабочая. 

– А твоя где? 

– На парковке. Дома, – хмурится Эрик. – Не забыла, что ты золотая рыбка, а не следак из управления? Потише думай, хорошо? 

Я закусываю губу и вздыхаю. Напоминаю себе, что один раз уже надавила и ничем хорошим это не закончилось. Надеюсь, везунчик и впрямь знает, что делает. Но все же не удерживаюсь от реплики:

– Типа огорчение разделим на двоих, а радость помножим на два?

– Как же спать охота, – игнорирует везунчик мои слова, трет руками лицо, а потом, будто назло, тянется в карман ветровки за таблетками и закидывает в себя две штуки. 

Я отворачиваюсь к окну. Зря он провоцирует. Я вида не подам, что переживаю, но по нервам это бьет наотмашь. До глубоких ран в сердце. 

Везунчик берет бутылку воды с подставки, запивает таблетки. Откидывается на спинку сиденья и закрывает глаза. До дома мы добираемся долго: попадаем в пробку. Я тоже успеваю подремать на плече у Багдасарова, вдыхая его запах, но, когда открываю глаза, чувствую, как дико болит голова и пульсируют виски. Хоть проси у Эрика обезболивающее.

Мы едем в тишине, а потом везунчик вдруг говорит: 

– У меня есть мечта. Недавно появилась. Вроде мелочь, а на самом деле нет.

Я заинтересовано перевожу на него сонные глаза. 

– Ну же! – несдержанно толкаю Эрика в бок, когда пауза затягивается. 

– На руках тебя подержать хочется. Через плечо перекинуть и в спальню тащить, – с грустной усмешкой отвечает он. – Но основную причину, почему согласился на операцию, позже озвучу, ладно? 

Я снова кусаю губы. До отчетливой боли. И все же произношу:

– Я не настаиваю. Ни на чем. Это твое решение, а не мое. Извини, что тогда надавила. Больше такого не повторится.

– Поздно, Рина. Уже надавила, а я решился. И к врачу сходил. Только дела доделаю. Пашу дергать не хочу, ему сейчас не до бумажек. Отец-молодец, – хмыкает Эрик, покачивая головой. – Если бы знал, что так будет, то не торопились бы с приездом в Мюнхен. 

– Малыш хоть и родился раньше срока, но окрепнет. Все будет хорошо.

– Да, – вздыхает везунчик. – Чудо, что Софья вообще до этого срока доходила, ведь два месяца с кровати не вставала и прогнозы так себе были. Кстати, там еще одна на сносях, видела? Жена Асадова. Прикольно у них получилось, правда? Почти одновременно пацаны появятся. Потом дружить будут, как подрастут. 

– Паша сговорился с Динаром? 

– Просто совпадение. – Эрик опять зевает и улыбается. – И мне немного удачи перепало. Каждому по ребеночку. – Он обнимает меня за плечи. – Только они мечтали о девочках, а досталась она мне.

– То есть ты меня считаешь ребенком? – спокойно спрашиваю я. 

– Иногда приходится проводить такие параллели. Если этого не делать, то… – Эрик громко цокает. – У меня не безграничное терпение, как ты думаешь. Ты же порой совсем без тормозов, если что не по-твоему. Звоночки с самого начала были, но я неправильно их истолковал: выходка со слитым в сеть видео нашего секса, затем принципиальность с навязанным браком, отказ от моей помощи. Ты во всем такая. Чего бы дело ни касалось. Даже не знаю, что лучше. – Он поглаживает мое запястье со стрелочками. – Еще у Патрика в тот вечер, мысль промелькнула, что, если ты так легко согласилась на татушку, либо пиздец в жизни, либо совсем без тормозов. Но я перевел эти мысли в горизонтальную плоскость, идиот. А оказалось, комбо. 

Я смотрю в окно, думая о словах везунчика. Значит, он тоже анализировал мое поведение? И главное, не ерничает, не кидает обиды. Принимает всё как факт. Это очень подкупает, заставляя сердце в груди биться быстрее. 

– Тебе красиво с рисунками на груди и плечах. Решил всю верхнюю часть забить? Это очень больно? – увожу тему в другое русло, не желая говорить о том дне, когда Эрик отправил меня в Мюнхен.

– Заметила, да? – улыбается Эрик. – Терпимо. Но пока стоп. После операции продолжу. 

Багдасаров целует меня в запястье со стрелочками и снова зевает. Такой уставший и разбитый. Даже жалко становится. Я прижимаюсь крепче, рассматриваю его, а Эрик опять прикрывает глаза. Следя за потоком машин, я думаю о том, как сильно  люблю этого человека.

Когда мы подъезжаем к дому, Эрик кивает на дверь:

– Закажи что-нибудь из доставки. Я скоро поднимусь.