Скандальные наслаждения

Девочка нагнула голову и шире раскрыла дверь, пропуская Геро в дом. Геро велела Джорджу подождать снаружи. Она переступила через порог и была поражена тишиной. Вместо того чтобы пригласить ее в гостиную, Мэри Ивнинг провела ее на кухню и выбежала вон, оставив Геро одну.

Геро обвела глазами комнату. На плите грелся чайник, чистые тарелки были сложены для просушки рядом на полке буфета – обычная картина после обеда. Геро подошла к застекленному шкафчику, открыла дверцу и обнаружила чай, муку, сахар и соль.

Из коридора донесся звук шагов. Вошла Сайленс Холлингбрук. В первый момент Геро не заметила никаких изменений в облике женщины. Потом поняла, что на ней вместо обычного коричневого или серого платья – черное.

Причина этому только одна.

– Простите, что заставила вас ждать, – отсутствующим голосом произнесла миссис Холлингбрук. – Не могу понять, почему Мэри Ивнинг провела вас на кухню.

– Вы в трауре, – произнесла Геро.

– Да. – Миссис Холлингбрук провела рукой по черной юбке. – Мистер Холлингбрук… мой муж…

Она вздохнула, подавив рыдание.

– Сядьте. – Геро торопливо выдвинула кухонную скамейку.

– Нет, простите, я просто… я…

– Садитесь. – Геро ласково тронула ее за плечо. – Пожалуйста.

Миссис Холлингбрук с потерянным видом опустилась на скамью.

– Когда вы узнали об этом? – Геро подошла к шкафчику и вынула жестянку с чаем. Коричневый глиняный заварочный чайник сушился вместе с остальной посудой. Она насыпала туда чайных листьев.

– Вчера. Я… Да, это было вчера, – пробормотала миссис Холлингбрук, словно не веря собственным словам. – А кажется, будто случилось так давно.

Геро подошла к плите, взяла полотенце и, подхватив большой чайник, налила кипящую воду в заварочный. Заструился ароматный пар, и Геро закрыла крышку. Она приехала, чтобы сообщить миссис Холлингбрук о новом архитекторе и о том, что строительство приюта затягивается, но эти новости определенно могут подождать.

Геро поставила чайник на стол.

– Он пропал в море?

– Да. – Миссис Холлингбрук теребила складки на юбке. – Его корабль затонул. На борту был пятьдесят один человек, и все утонули.

– Я вам очень сочувствую. – Геро достала из буфета две чашки.

– Как печально, правда? – произнесла миссис Холлингбрук. – Пропали в море. Я помню эти строки из «Бури»:

Отец твой спит на дне морском,

Он тиною затянут,

И станет плоть его песком, кораллом кости станут.

Он не исчезнет, будет он

Лишь в дивной форме воплощен

^[14]

.

Голос замер, и Сайленс уставилась на стол.

Геро разлила чай, положила полную ложку сахара в чашку и поставила чашку перед миссис Холлингбрук.

– Сколько времени для этого нужно, как вы думаете? – еле слышно спросила миссис Холлингбрук.

– Простите? – не поняла Геро.

Несчастная женщина подняла на нее тоскливые глаза.

– Чтобы труп превратился в море во что-то еще. Я всегда утешала себя мыслью, что в конце жизни мы превращаемся в пыль, прах… когда нас хоронят в землю. Пыль – это хорошо. Пыль дает рост траве, чтобы овцы и коровы могли кормиться. Кладбище – это очень спокойное место. Но море… Оно такое холодное. И там одиноко. Очень одиноко.

Геро не знала, что сказать.

– Капитану Холлингбруку нравилось плавать?

– О да. – Миссис Холлингбрук, кажется, удивилась. – Он говорил о море, даже когда бывал дома. Он всегда хотел стать моряком.

– Тогда, наверное, море не представлялось ему таким, каким его видите вы, – не совсем уверенно сказала Геро. – Я, конечно, не осмелюсь утверждать, что много знаю о нем, но он ведь мог по-другому думать о море, правда?

Миссис Холлингбрук заморгала.

– Может, и так. Да. – Она взяла в обе ладони горячую чашку и осторожно сделала глоток.

Геро тоже выпила из своей чашки. Хотя чай и не был такого отменного вкуса, к которому она привыкла, зато оказался крепким и горячим.

– Простите меня, – вдруг заволновалась миссис Холлингбрук. – Мне следовало… Почему вы сегодня приехали?

Геро подумала о той новости, которой хотела поделиться с миссис Холлингбрук – о новом архитекторе.

– У меня нет никаких важных дел.

Миссис Холлингбрук задумчиво сдвинула брови.

– Просто я…

– Да? – мягко произнесла Геро.

– Я… мне не следует говорить вам такие вещи. Это мои заботы.

– Но я хотела бы разделить их с вами, – сказала Геро. – Если только вы не против.

– Да, я не против. Мне стало бы легче. – Миссис Холлингбрук вздохнула и быстро произнесла: – Просто когда Уильям в последний раз уходил в море, наши отношения уже не были такими, как раньше.

Геро вспомнила слухи, которые прошлой зимой ходили об этой женщине. Кое-кто с удовольствием донес их до Геро. Судачили, будто миссис Холлингбрук согрешила с человеком по имени Микки О’Коннор. Тогда Геро не придала этому значения. Она доверяла и Темперанс, и Уинтеру Мейкпису, а если они сочли свою сестру подходящей кандидатурой для управления приютом, то Геро не могла не согласиться с этим мнением.