Скарлетт

— Может, если ты наденешь настоящую одежду, то я перестану смотреть.

— О, — выдаёт она, когда пристально рассматривает мою белую рубашку. Ту самую, что демонстрирует её жёсткие соски. — Если тебе не нравится эта рубашка, то я могу её сменить.

Она пожимает плечами, а затем медленно снимает рубашку через голову. Скарлетт крутит ею вокруг пальца, а потом бросает на пол.

— Я сейчас вернусь, — она улыбается мне с огоньком в глазах.

Я выключаю плиту, а когда она спрыгивает со столешницы, ловлю её.

— Что я тебе говорил о побеге от меня?

— Не помню, — лжет она.

— Тогда, возможно, мне следует напомнить тебе снова. — Я поднимаю её выше в руках и шлёпаю по заднице, а потом несу на диван. Я сажусь и усаживаю её на себя сверху. Я щекочу её бока, и она смеется. Это самый милый, бл*дь, звук, который я когда-либо слышал. Я пристрастился к нему... к ней.

Прошлой ночью, после того как мы занялись любовью, я снова взял её в душе. Потом мы заказали китайскую еду в ресторане за углом. И она настояла на том, что предсказала её печенька: «Ты вот-вот перепихнёшься», так что, конечно, мне пришлось взять её снова — в тот раз на кухонном столе.

— Ты понимаешь, что теперь ты — моя? — её смех резко обрывается, а лицо становится более серьёзным. — Я уже предупреждал тебя: я не буду делиться тобой ни с кем, — она изучает меня этими нежно-голубыми глазами, когда я провожу круги вокруг её сердца. — Скажи мне, что ты поняла.

Она обнимает меня за шею и медленно улыбается.

— Я твоя, — шепчет она, перед тем как я поднимаю её и несу обратно в мою постель.

Чертовски верно — она вся моя, и я собираюсь доказать это ещё раз.

Глава 11

БЬЮ

ВЛАСТЬ. Все мужчины жаждут власти. Иллюзии контроля. Возьмем, например, игру в шахматы. Могущественные мужчины, такие как короли или герои войны, веками сидели друг напротив друга, сражаясь до горького конца, чтобы увидеть, кто в конце концов победит. Разрабатывая стратегии и жертвуя пешками, чтобы спасти короля, тем не менее, всё время забывая, что, хотя король и является самым важным символом на доске, но именно королева обладает всей властью. Потому что только она может свободно бродить по доске, в конечном счете предвидя больше, чем они могут себе представить.

Не поймите меня неправильно. Не все мужчины слепы к власти, которой обладает женщина. Некоторые даже слепо полагаются на неё, они настолько пристрастились к внезапному и быстрому удовольствию от выигрыша, что готовы сделать ставку на все свои фишки, вместо того чтобы изящно выйти из игры и уйти, пока они на коне. Всегда веря, что Леди Удача на их стороне.

Я никогда не был любителем шахмат или азартным человеком. Я больше реалист. Я выстраиваю костяшки домино, зная, что будь то король или королева, как только один из них сделает свой ход, остальные костяшки тоже упадут вниз. И всё или встанет на своё место или развалится, в конечном итоге расклад именно такой.

И если есть то, на что точно можно рассчитывать в Саванне, то это дневные грозы в летние месяцы. Вот уже несколько часов идет дождь, и нет никаких признаков, что он прекратится в ближайшее время. Метеорологические предупреждения прокручиваются бегущей строкой внизу телевизора весь вечер, а это значит, что гостей сегодня вечером будут сопровождать в наш дом под прикрытием зонтов.

Я разговаривал с ней раньше днём, и она заверила меня, что будет здесь сегодня. Она нужна мне рядом. Со мной. Всегда. Я жажду ощутить её в своих руках и жажду того, как свободно она отдает мне своё тело. И теперь, если мне только удастся покорить её разум, я бы убил всех драконов, чтобы утихомирить её демонов, но знаю, что она никогда не позволит мне этого. Только не моя девушка. У неё самое доброе разбитое сердце, что Вы можете себе представить. Я чувствую к ней одновременно и похоть, и обожание, а разве не этого по-настоящему жаждут все мужчины?

***

Вспыхивает молния и на расстоянии гремит гром, когда я одеваюсь в своей детской спальне. Я стою перед зеркалом, поправляя галстук, когда входит она, одетая в облегающее чёрное платье, которое оставляет мало места для воображения, ее фальшивые сиськи выглядят совсем не лестно. На ее месте я бы потребовал возврата денег от своего пластического хирурга.

— Ты даже не удосужилась постучать? — спрашиваю, явно раздраженный её присутствием и тем, что она пришла сегодня вечером. Хотя, я практически не сомневался в том, что мой отец вручит ей приглашение.

— Ты никогда раньше не просил меня об этом, — воркует она, стреляя глазками. Она подходит ко мне, вставая между мной и зеркалом. — Ну вот, позволь мне, — женщина выхватывает галстук из моей руки и просто идеально поправляет его. Она улыбается, когда заканчивает, явно довольная своей работой.

— Ты отлично выглядишь, Бью. Опять же, как и всегда.

— Чего ты хочешь, Стефания? — я хочу, чтобы она ушла.

— Я скучаю по тебе, — её нытье резко выделяет раздражающий итальянский акцент. Он никогда меня не беспокоил, пока я не услышал, как она стонет им имя другого мужчины, когда поймал их вместе в нашей постели.