Сказ о том, как тяжела попаданская доля (СИ)

Ледяного спокойствия Йен хватило ровно на путь от кровати с прикованным ведьмаком до дверей комнаты в Зимородке, которую они с Трисс сняли на этот вечер. Как только за чародейкой закрылась дверь, она взорвалась проклятиями, понося лицемера и чертова бабника Геральта на чем свет стоит. Трисс понимала чувства подруги и даже готова была их в какой-то степени разделить, но, в отличие от сверхэмоциональной Йен, которую (в который уже раз) обманул Геральт, практичная и уравновешенная Трисс понимала, что возмущение — это лишь способ выпустить пар, а вот проблему с ведьмаком исступленные вопли Йен и изрыгаемые ею проклятия никоим образом не решат. Хотя Йен на повышенных тонах и объявила Трисс, что такой проблемы больше для нее не существует, медноволосая магичка прекрасно знала, что Йен лжет. Йен в глубине души знала это тоже, но скорее бы умерла, чем призналась в этом даже самой себе. Итак, Трисс, предоставив негодующую Йен самой себе, тихонько выскользнула из комнаты и отправилась осуществлять свой план по узурпации Геральта. Весь свой путь до комнаты, где они с Йен оставили ведьмака, Трисс прокручивала в голове мысленный диалог с Геральтом, который заранее продумала до мельчайших деталей. В итоге магичка так увлеклась, что, подойдя к двери, даже не услышала, что в комнате как-то необычно шумно. Все еще витая в своих эмпиреях, она толкнула дверь, вошла и… Потрясение было таково, что в первый момент ей показалось, будто земля ушла у нее из-под ног и небо упало на голову. Оказалось, что этот паразит Геральт вместо того, чтобы маяться чувством вины, раскаиваться в содеянном, анализировать свое безобразное поведение и обдумывать, как ему вымолить прощение, очень весело проводил время с незнакомой юной девицей. Их поведение и положение не оставляло сомнений в том, чем они только что занимались. Трисс, бессмысленно моргая, смотрела на свежеиспеченных любовничков, от изумления и возмущения утратив дар речи и лишь хватая ртом воздух, как выброшенная из воды рыба. Как ни странно, но Лена сориентировалась в ситуации быстрее всех. Скатившись с Геральта, она уже из-за его бока разглядела, что в судорожно стиснутом кулачке чародейки был зажат ключик. Реплика Геральта не вывела Трисс из оцепенения полностью, но кулаки она таки разжала. Ключ со звоном упал на пол — и это было хорошей новостью, но зато Лена заметила, как по кончикам тонких пальцев чародейки заплясали быстрые, шустрые и юркие огоньки-искорки. А вот это добра им с Геральтом никак не сулило. Пока ведьмак и чародейка молча играли в гляделки, девушка решила действовать. Она в немыслимом для нее акробатическом прыжке перемахнула через продолжавшего изображать недвижимость ведьмака, надеясь схватить выпавший из рук Меригольд ключик. Прыжок получился просто на загляденье, правда Лена малость не рассчитала траекторию, плюхнувшись прямо на ноги Трисс. Чародейка от неожиданности сделала шаг назад, оступилась и, неловко взмахнув руками, приземлилась на пятую точку. С ее пальцев нечаянно сорвались фиолетовые молнии. Одна попала в карниз, на котором держалась штора, и карниз тут же скособочило. Вторая улетела в потолок, и на Геральта из надтреснутых досок посыпалась труха. Дальше дело прошло вовсе прытко. Геральт, наконец сообразивший, что дело пахнет керосином, дернул цепь, сковавшую его правую руку с такой силой, что вывернул крюк из пола вместе с хорошим куском доски. Лена же, не теряя времени даром, пока вконец разозленная Трисс, охая и потирая ушибленный копчик, пыталась подняться с пола, быстренько отомкнула отвоеванным в бою с чародейкой ключиком второй наручник. Потом Лена схватила свои кроссовки, которые аккуратно стояли рядом с кроватью, а вот ведьмак, который такой предусмотрительностью похвастаться не мог и поэтому в предвкушении оргии разбросал свою амуницию по всей комнате, успел подобрать лишь самое необходимое, а именно — свои мечи. Затем Геральт, прихватив по дороге еще и Лену, пронесся мимо уже готовой перейти в наступление Трисс и выскочил за дверь.

— Подожди! — попробовала слегка затормозить перед лестницей Лена. — Дай я хоть кроссовки обую!

— Некогда! Ща тут такое начнется… Трисс, когда в сердцах, хуже войны и чумы. А если к ней еще и Йен подтянется, то на месте Зимородка через минуту даже руин не останется, будет поле ровное — хоть белье гладь.

— И что ты предлагаешь?

— Выйдем через черный ход, а потом в подвал и по канализации будем пробираться к Шалфею. Там, правда, утопцы, крысы, покойники, пара-тройка экимм, но все это мелочи по сравнению с двумя злобными, ревнивыми и оскорбленными в лучших чувствах магичками.

В этот момент дверь комнаты, из которой они только что выскочили, вылетела под напором разрушительной магии.

— Ну что, бежим или хочешь еще подискутировать? — спросил Геральт.

— Ну вас нахрен всех! — Лена, прижимая к груди обувь, стартанула вниз по лестнице. — Где этот твой черный ход?

Вместо ответа ведьмак дернул дверь, которая находилась на площадке между пролетами лестницы, и выпихнул Лену наружу.