Сказъ про царевича Симеона, Бабу Ягу и тайные службы

– Федька, что ли? Тащи его за шиворот, а то скоро уже в настоящего книжного червя переродится! Значит завтра я в пол седьмого к вам подъезжаю, чтобы все уже были готовы!

На этом разговор закончился.

– Ну с кем ты там так долго трепался? – с подозрением спросила Славяна.

– Кощей, на охоту зовёт.

– Правда?! Ура-а-а-а! – Ягична от радости аж подпрыгнула и в ладошки захлопала. И тут же засуетилась: – Давайте к столу, сегодня надо лечь пораньше!

– Ага! – радостно выдохнул Семён, жадно поглядывая на стоящие на столе пироги с разносолами. – Только Басову позвоню...

– Давай, давай!... – радостно ответила она и вдруг: – ФЕДЯ! Тебе сколько раз говорили! Снял куртку и переобулся!

– Да я сейчас... мне тут...

– И к столу! Завтра дочитаешь!

– Да нет, я ско...

Но тут дело взял в свои крепкие руки сам царевич и сумасшедший лингвист был вытряхнут из куртки и препровождён к столу.

– Так! Слушайте новую вводную! – потирая руки провозгласил Семён. – Завтра в шесть тридцать сюда прибывают его величество царь Кощей Бессмертный...

На этих словах Теодор Периклыч смертельно побледнел.

– ...со своей царской охотой. Все присутствующие приглашены, отказы не принимаются...

– ...а мог бы жить... – грустно вздохнул лингвист.

– Да ладно тебе, – радостно отмахнулась Славяна, – по лесу проедешься, свежим воздухом подышишь, развеешься. Да и подумай: сколько ты про эти охоты читал? Вот! Надо хоть разок посмотреть, как это в жизни бывает!

– Короче, программа такая: ночуем здесь, завтра подъём в пять, там позавтракать, собраться, чтобы к приезду наших уже быть готовыми, – выдал вердикт Семён. – Только оружие надо, это уже к тебе, – обратился он к Славяне.

Ведьма задумалась на секунду, кивнула каким-то своим мыслям:

– Так, Федя, тебе я дам самострел, ну, арбалет, с охотничьими стрелами. Они заговорены так, что человека не поранят. А тебе... – она посмотрела на Семёна с хитрецой, – есть для тебя кое-что!

Взгляд Теодора Периклыча стал совсем затравленным, а Семён посмотрел на неё прищурившись и медленно кивнул:

– Ты меня интригуешь...

– Ну так! Да вы ешьте, ешьте, сегодня без сюрпризов.

– Ага, только икотка маленькая, – хмыкнул Семён, движением руки снимая наговор, который светился сквозь кучу лежащих на блюде пирожков.

– Ну! Ты вредный! – демонстративно надула губы Славяна.

----------------------------------------

[1]на сто-пятьсотом месте – на интернетном жаргоне сто-пятьсот означает очень и очень много. В данном случае это означает, что субъет находится где-то возле самого хвоста очереди на наследство.

[2]Твой градус? – в масонстве степени посвящения называют градусами. Рыцарь розы и креста – 18º в иерархии Древнего и принятого шотландского устава.

[3]когнитивный диссонанс – состояние индивидуума, когда внутренние психические установки входят в жёсткое противоречие друг с другом иди с объективной реальностью.

Глава 24. Сивка-Бурка

В конце концов Федю уломали и он более-менее смирился с необходимостью присутствовать на завтрашней охоте. А согласившись, тут же удалился в отведённую ему гостевую комнату со словами:

– Но, если что, моя смерть будет на твоей совести!

Славяна, глядя на задёрнувшуюся за ним занавеску хихикнула. Семён тоже усмехнулся и привлёк ведьмочку к себе. Она с хитрой улыбкой указала глазами на печку. Он с сомнением покосился вслед лингвисту. Славяна только отмахнулась и снова хихикнула. Семён коснулся губами её губ и через секунду они уже самозабвенно целовались.

***

Феодор Периклович деревянно сел на кровать, уставился невидящим взором на жарко натопленную чугунную печку и задал сам себе риторический вопрос:

– И что это было?

Он, конечно, был трусоват, но не был ни дураком, ни слепым. Поэтому, несмотря на общий мандраж, связанный с посещением логова Бабы Яги и необходимостью таскаться завтра по лесу в компании сказочной нежити и собственного высокого начальства, заметил некоторые ненормальности между Ягичной и этим новеньким, Семёном. ОНИ ВЕЛИ СЕБЯ КАК УСТОЯВШАЯСЯ ПАРА! Более того, как СЕМЕЙНАЯ ПАРА! Абзац!

Нет, конечно, в Службе время от времени попадались особо отмороженные, которые пытались замутить шашни с Ягичной. Феодор Периклыч даже знал одного такого лично. Бедняга так и не смог вылечить заикание: младшая ведьма очень любит пошутить... Но чтобы получить от этой стервы какую-то взаимность? Очень хотелось выглянуть одним глазком за занавеску, посмотреть, что там? Но, в отличие от всяких больных на голову программистов и математиков, лингвист был очень разумным человеком и понимал: голова у него только одна и жертвовать ей ради праздного любопытства явно не стоит.

На этой высокой ноте Федя и лёг спать, однако ближе к утру был разбужен мощным ударом, от которого, казалось, вздрогнула вся изба. Лингвист сел, яростно протирая глаза и в этот момент ещё одним ударом его выкинуло из кровати, а из-за занавески, служившей и стеной и дверью, донёсся громовой рык Яги, пробивший всё звукоизолирующее колдовство:

– А ну-ка слазь, наглая твоя царская морда! Ишь чего затеял! Да у меня под носом!