Сказаниада

Кощей пригласил крысолова личным письмом, пообещал несусветные деньги – больше, чем стоили те самые «съеденные» запасы. В последнее время Кощей много глупостей делал, хотя такое о своем государе думать не следовало. Вслух ничего подобного Доремир не сказал бы даже под пыткой. Но что было, то было. Начать, скажем, с войны. Рискнуть всем ради женщины – разве это серьезный подход? А если бы боги не обеспечили ветер? Ладно, все получилось, Елену отдали. Но первые дни Кощей не мог понять, что с ней делать. Кроме аленького цветочка на плече, от которого не было никакого толка, девица отличалась от прочих только смазливой мордашкой да вздорными ужимками. Такой, как она, не во дворце место, а в портовой таверне. И все же она чем-то зацепила Кощея. Говорят, рассказчица хорошая. А на взгляд Доремира Елена двух слов связать не могла, чтобы глупость не сморозить. Может, чего новое в альковных утехах открыла, чего другим не ведомо? Не узнать. Кощей не скажет, а подглядывать за ним – себе дороже. В последнее время Кощей всех подозревает в воровстве и измене, и проверки эти постоянные… Да вот хотя бы с тайными письменами. Понятно, что нечитаемое прочесть невозможно, но ведь подкладывает на видное место и ждет: заинтересуется ли кто-нибудь? Естественно, каждый, проходя, взгляд бросит. Любопытно же. Но уже три поколения слуг друг друга об этой уловке извещают. А Кощей никак не угомонится. Думает: срисуют и попытаются отправить куда-нибудь, а он перехватит и на чистую воду выведет.

Варяги за такие рисунки Доремиру гору денег обещали, но мертвому золото ни к чему. Хватит того, что скопил. Великое богатство уже ждет его за границей, можно купить дворец, гарем и до конца дней жить припеваючи. Осталось последнее дело – помочь варягам обобрать Кощея, и можно отправляться с ними за большое море. А Борис пусть забирает Елену, от нее одни беды. Ладно бы мужчину своего услаждала да новые платья заказывала, женщина для того и предназначена. Так нет же, в государственные дела лезет, крутит Кощеем, как заблагорассудится, а тому только в радость – даже повеселел в последние дни. А что творится теперь – уму непостижимо! Обычных волков высочайшим повелением потребовали называть старками, оленей – баратеонами. Хорошо, хоть зайцев не переименовали, с неуемной парочки сталось бы. А что, сиди себе во дворце, да придумывай, как народу жизнь осложнить, чтобы о бунтах не думал. А то людям больше думать не о чем. Доремиру, к примеру, всегда было о чем подумать. Впрочем, он давно уже не народ.

Сейчас он думал, как быстрее спровадить крысолова и отправить варягам послание, в котором подробно изложено, как лучше действовать, что требовать, и где оно лежит. Даже малая часть, обещанная Доремиру с этих ценностей, сделает его богаче некоторых соседних государств. Больше не придется рисковать жизнью по чужому приказу. Наоборот, нанятые молодчики охранят от случайностей важного вельможу, а заморские драконы станут наперебой предлагать своих дочек в жены. До великого дня остались считанные часы.

Место гридневого головы Доремир получил недавно и не совсем по праву. Оно долго оставалось свободным, а за новой девушкой Кощей послал Бориса. Это был знак, который все поняли. Бориса заранее поздравляли, несли подношения, просили не забывать, когда возвысится. И быть бы Доремиру вечным телохранителем, если бы не случайность. Или это была не случайность?

Планировались очередные облавы на разбойников, Доремир известил о них Соловья. С Соловьем они прежде дружили, пока служили бок о бок, а однажды, встретившись в лесу по разные стороны закона, чуть не убили друг друга. В тот раз все обошлось, былая дружба вернулась, они даже поучили друг друга кое-каким приемам – Соловей всегда отличался завидным владением мечом, а Доремир лихо управлялся с щитом. В ответ на уведомление про облавы, Соловей приехал с весомой «благодарностью». Доремир спросил, не знает ли тот, куда соперника за должность спровадить, чтобы не вернулся. Оказалось, что с Соловьем у них общий интерес: тому требовался законный повод, чтобы девушку от нехорошего мужика спасти, а Доремиру – сделать так, чтобы Борис сгинул бесследно или пал в бою как герой, – лишь бы о нем больше не слышали. Со стороны все выглядело бы изумительно: гридни по требованию дракона забирают девушку, Соловей отбивает ее для себя, и все счастливы.

Случилось невероятное, Борис опередил Соловья. Но как же здорово все получилось. Осталось дождаться варягов, и можно отправляться за море.

– Здесь? – Доремир обвел руками широкий пиршественный зал, ныне пустовавший, украшенный только стягами, гобеленами и огромным щитом с изображением крылатого змея.

– Выше подняться можно? – Крысолов поднял глаза к потолку, за которым оставалось еще пара этажей.

– Если жизнь не мила.

– Тогда приступаем.

Приложенная к губам волшебная дудочка выдала первые звуки – пронзительные и яростные, как крик голодного малыша.