Сказаниада

У пристани одиноко колыхался на волнах единственный корабль — небольшая ладья. Скорее всего, это транспорт пожилой пары, застрявшей сразу после черты, чтобы перевести дух и собраться с силами для перехода к причалу.

— Кхм, — привлек внимание старик. — Добрые люди, не уделите нам немного времени? Надолго не задержим, но то, что расскажем, для нас очень важно, а вам может помочь. Наша история нехитрая: сын высоко взлетел при драконе, но достиг этого недобрыми делами. Его поступкам нет оправдания. Но он наш сын, и мы долгие годы молились за него. Хотели ему счастья, и молитвы дошли до богов — сын стал богат и влиятелен, сюда мы приехали на подаренной им ладье, а в Засечном Погосте ждет собственная карета, чтобы отвезти в подаренный сыном дом.

— Это не очень далеко от моего дома, — тихо вставила Лада. — Вторые Погорелки находятся на пути из Засечного Погоста в Срединный.

— Сын решил навсегда уехать за большое море, — продолжал старик. — Вернее будет сказать — сбежать. Он звал нас с собой, мы отказались. Сегодня мы приехали молить богов посодействовать, чтобы он покаялся и остался на родной земле. Боги ответили, что все так и будет, если мы поможем тем, кто поможет нам. Стоило выйти наружу и столкнуться с первыми трудностями, как встретили вас. Что мы можем сделать для великодушного витязя и его прекрасной дамы?

Георгий долго не думал:

— Если вас не затруднит доставить домой мою спутницу…

— Только в радость! Хоть на край света!

— Так далеко не надо.

— Сколько времени вам нужно, чтобы собраться?

Георгий с Ладой переглянулись, он обратился к старикам:

— Когда вы отправляетесь?

— Как только доковыляем до корабля.

Лада побледнела.

— А как же ты? — Ее глаза потемнели.

Георгий указал на берег:

— Посмотри на лодку.

Оттуда им приветственно махала руками бригада мастеров — они уже заканчивали смолить быстро восстановленный борт.

— Мне нужно попасть в столицу кратчайшим путем. На той стороне лодку постараюсь продать, а деньги каким-нибудь образом перешлю тебе или Яге Мирамиславовне.

— Не надо. Оставь их себе, мне деньги не нужны.

— Деньги всегда нужны, — попробовал он настоять, но Лада отмахнулась:

— Тебе нужнее.

Старики потихоньку добрели до ладьи, куда их заботливо подняли ожидавшие гребцы.

Миг расставания был давно ожидаем и все равно застал врасплох. Прощаться не хотелось. Череда картинок перед внутренним взором рассказывала, как чудесно было вдвоем. Легко и просто. Что-то глубинное прорастало в каждом действии и требовало: остановись! Зачем расставаться, если можно этого не делать?! Счастье — тихое и спокойное, о котором мечтал, когда жил с Еленой — вот оно, рядом, только руку протяни. Никуда не нужно идти. Вернее, идти нужно вместе. Боги сказали Ладе вернуться домой — счастье найдет ее там. Может быть, ее счастье — с Георгием? Разве Елена сможет дать такое же счастье — искреннее, уютное и надежное, навсегда?

Ему боги сказали так: «Выполни данное тобой слово, и будешь счастлив». Ну-ну. Всего лишь проберись сквозь охрану дворца, убей Кощея Бессмертного и отбери у него суженую…

Очень хотелось быть счастливым. И счастье — не фигурально-виртуальное, а живое и настоящее — стояло напротив и ждало его решения.

Георгий не мог посмотреть Ладе в глаза. Он может не сдержаться. Если в ее взгляде окажется просьба пойти по жизни вместе…

Нет, Лада, даже если обрадуется, не примет его жертвы. Или не простит ему измены самому себе. С ней сбежит (именно сбежит — от трудностей дальнейшего пути) не истинный Георгий, а слабый человек, который везде ищет лучшего и легко меняет шило на мыло, если мыло в данный момент нужнее. Все знают, что витязь Егорий Храбрый ищет суженую. Он дал слово ее найти. Значит, он должен ее найти, и точка.

Да, он давал слово. Но с другой стороны, он просто шел, как осел за морковкой, что висит на палке, которую сам привязал к своей шее. Что же важнее — изменить себе или изменить судьбу? Правильно ли расставлены приоритеты? Правильно ли сформулированы? Может, счастье — не в принципах, которые мы придумываем сами, а в чем-то большем, что придумано для всех нас давным-давно? Не лги, не кради, не убий… Нет ничего важнее этого. Но. Сделал ли принципиальный и правильный князь Мышкин кого-нибудь счастливым? Возможно, есть что-то главнее взятых на себя обязательств? Мораль и практический расчет — две крайности, за которыми с обеих сторон — пропасть. Совесть требует одного, здравый смысл — противоположного. Но сейчас они оба жаждут остановиться и не мучить себя исполнением долга. С ума сойти: этот долг никому не нужен! Всем нужно другое!

И все же долг — понятие святое. Если нарушить один раз, обратного пути не будет, это все равно, что убить и решить: один раз — не убийца.

Тоже мне, «Святой Георгий» выискался. Скорее, Великолепный Гоша из старинного мультика — неуклюжий в решениях, потому что понимал жизнь неправильно.

И все же — он дал слово.

С борта позвали. Георгий стряхнул оцепенение.

— Желаю тебе найти дочку, — сказал он, — и встретить достойного человека.