Сказание о Доме Вольфингов

Вновь раздался гул – но исходил он не от испуганной толпы, а от людей, размышлявших, как им поступить. Впрочем, никто так и не вышел вперёд со словом, пока не заговорил сам Старейшина:

– А когда ты впервые встретил людей из этого благородного народа, сын?

– В конце прошлой осени, – ответил Божественноликий.

– Если так, то тебе следовало рассказать нам об этом раньше.

– Да, – согласился юноша, – но я ничего не знал о них или, вернее, почти ничего вплоть до последних двух дней. Во время моих странствий по лесу, осенью, я наткнулся на некоторых людей из этого народа. Их домом тогда была хижина в сосновом лесу. Они встретили меня приветливо и гостеприимно: накормили, напоили и уложили спать. И пригласили весной прийти в Долину Теней, где я бы узнал о них побольше, чего я и сам желал, ведь люди эти мудры и прекрасны. Я считал, что те, кого я встретил, обыкновенные изгои, лишившиеся своего племени и живущие вне закона, но изгнанные не с позором, а потому ждущие истечения срока, когда им позволят вернуться. Я ничего не знал тогда об этом народе и о его врагах, и только два дня назад, когда вновь встретил их в Долине Теней, узнал обо всём этом. Кроме того, думаю, вскоре и вы сами увидите их вождя в нашем городе – он хочет поговорить с нами. И ещё: думаю, воины в одежде из тёмной шерсти, что помогли тогда в лесу Ликородному и его отряду, были именно из этого благородного народа – они разыскивали своего врага. Мне рассказали, что они вернулись с битвы в лесу, в которой убили нескольких своих врагов. Теперь я рассказал вам всё, что важно знать.

Вновь воцарилась тишина. Железноликий сел, размышляя над тем, какой вопрос задать своему сыну, и тогда один из жителей Верхнего Дола по имени Песчаный Двор вышел вперёд и произнёс:

– Скажи, Златогривый, насколько велик этот народ? Я имею в виду, сколько их мужчин могут держать оружие?

– Хороший вопрос, сосед, – кивнул Железноликий.

Божественноликий ответил:

– Совершеннолетних мужчин-воинов может набраться человек сто, но кроме них будет ещё около сорока-шестидесяти способных к битве женщин, что не откажутся помочь, и большинство из них на поле брани лишь немногим слабее мужчин, хотя, вероятнее, и не слабее вовсе – ведь они очень меткие лучницы. Более того, наберётся ещё десятка два юношей в возрасте двадцати лет, которые в случае войны не усилят дома.

– Это воинство невелико, – молвил Старейшина. – Впрочем, если они верят, что в битве потеряют немногое, а оставшись дома, совсем ничего не приобретут, то они сделают всё, чтобы добиться своего. И сделать это им будет легче, если они втянут в свою ссору какой-нибудь другой доблестный народ, большего числа, чем они сами. Я не удивляюсь, сын мой Златогривый, что они были добры к тебе, если они знали, кто ты.

– Они знали, кто я, – кивнул юноша.

– Жители Дола! – воззвал Старейшина. – Есть ли у вас, что сказать? И есть ли у вас чем подтвердить сказанное?

На эти слова отозвался Скрипач:

– Вы знаете и видите: я уже слишком стар и, так сказать, не гожусь для войны. И всё же, если бы я смог как-нибудь добраться до поля битвы – на своих ли двоих или на четырёх какого-нибудь животного – я бы бился с этими лиходеями! Я бился бы с ними, даже если бы смог нанести только один удар! Старейшина, думаю, мы дурно поступим, если не попросим благородный народ из Долины Теней стать нам в этой войне товарищами по оружию. Подумай, кем бы они ни были, они знают образ жизни наших врагов, знают горные проходы, знают самые короткие и безопасные дороги через горы и болота. Пусть даже их не наберётся много, разве они не будут стоить для нас целого войска?

Все одобрительно закричали в ответ на слова старика: в сердцах воинов укрепилась ненависть к смуглолицым, посягнувшим на счастливую жизнь в Доле, и чем больше росла эта ненависть, тем крепче становилась их любовь к отважному народу.

И вновь Красная Куртка из рода Безводных – это был большой человек лет сорока, высокий и широкоплечий, с красным лицом и рыжими волосами – выступил вперёд со словом:

– Хороша жизнь в Нижнем Доле и, думаю, мы потеряем многое, потеряв её. Но ещё хуже, если мы купим жизнь за неволю. До сих пор мы были слишком беспечны. Поэтому я говорю: в бой! Что же до этого народа, доброжелателей Божественноликого, то коли они намерены сражаться с нашими врагами, то мы глупцы, если не присоединим их к нашему войску, даже будь их человек двадцать, а не сто двадцать.

Все вновь закричали, и среди криков слышалось одобрение слов Красной Куртки. Затем один за другим жители Дола начали выходить и говорить о военном союзе с народом Долины Теней. Был ли такой народ, о котором рассказал Божественноликий, они не сомневались. Высказывались Лис из Нижнего поселения, Добровоин, Песчаный Двор, Медведь-пестун, Боевой Утёс, Олень с Высокого Утёса, Червь с Ивового острова, Бычья Гибель и Горный Пик с Болот. Всё это были крепкие воины, и к их совету стоило прислушаться.

Последним взял слово Старейшина. Он молвил: