Сказание о господе Раме

Она повернулась к Сумантре и сказала: “Сумантра! Я глубоко почитаю тебя, не меньше, чем Дашаратху и своего родного отца. Я знаю, что ты желаешь мне только добра. Но сейчас ты должен понять: я не нуж даюсь ни в каком другом прибежище, кроме Лотосных Стоп моего Повелителя. То, что невестка, вошедшая в чужую семью, никогда не сможет заменить сына, покинувшего своих близких - общеизвестная истина. Бессмысленно убеждать меня в том, что мое возвращение поможет родителям забыть свое горе и притупит боль разлуки. Что касается роскоши и удобств, которые ожидают меня во дворце моего отца Джанаки, то я достаточно насладилась ими в детстве! Когда моего Господина не будет рядом, все это пышное убранство покажется мне тусклым и безжизненным, словно пучок сухой травы! У меня нет иного пути, кроме того, что выбрал мой Повелитель. Поэтому постарайся понять меня правильно и согласись со мной; оставь свои попытки вернуть меня в Айодхью. Забудь об этом! Передай мой низкий поклон родителям Рамы и убеди их, что у них нет причин для беспокойства. Скажи им, что Сита счастлива, в тысячу раз счастливей, чем была в Айодхье или Митхиле. Здесь, в лесу, я рядом с Владыкой моего сердца, с величайшим из героев, вместе с его братом Лакшманой - отважным и доблестным воином; я не одержима страхом, меня не мучают ни тревога, ни сомнения, и моя радость не знает границ! Скажи им, что я не чувствую никакой усталости после нашего путешествия. Скажи, что я безмерно счастлива и считаю, что наше изгнание - щедрый подарок судьбы.”

Сумантра слушал Ситу, и сердце его разрывалось от отчаяния, смешанного с восхищением и восторгом; он не смел поднять глаза, чтобы взглянуть ей в лицо, ее слова проникали в самую душу, и он был настолько потрясен и тронут, что не нашел в себе сил возразить ей. Он преклонялся перед ее чистотой и добродетелью, перед ее непреклонной волей. Он молчаливо оплакивал горькую судьбу Айодхьи, лишенной источника вдохновения, обреченной на разлуку с этой удивительной женщиной, наделенной высочайшими духовными качествами.

Тогда он снова воззвал к Раме: “Рама! Прошу тебя внять моей мольбе! Позволь мне остаться с тобой в лесу и преданно служить тебе все четырнадцать лет.” Рама ответил: “Сумантра! Ты сведущ в законах государства и знаком с правилами морали. Ты являешься министром царя Дашаратхи, а не моим подчиненным. Не я, а царь велел тебе возвратиться во дворец; как могу я разрешить тебе остаться? Даже имей я это право, мне кажется, тебе не пристало находиться вдали от царя в это тяжелое для него время. Ты - правая рука правителя державы. Тебе не следует предаваться своей собственной Ананде, пытаясь уклониться от прямых обязанностей. Возвращайся к нему, возвращайся немедленно, и пусть твои кони мчатся быстрей! Чем скорее ты отправишься в путь, тем скорее мои родители приободрятся и обретут надежду, получив утешительные вести. Это успокоит как их, так и меня.” Рама продолжал настаивать, терпеливо уговаривая Сумантру с помощью многочисленных примеров и доводов. Осознав, что все его усилия бесполезны, Сумантра, громко стеная и всхлипывая, простерся у ног Ситы, Рамы и Лакшманы; тяжелой поступью он побрел к колеснице, с трудом отрывая ноги от земли; его душа, его тело - все его существо яростно сопротивлялось уходу. Рама взял министра за руку и, доведя до колесницы, помог ему взобраться в нее. Он тепло попрощался с Сумантрой, после чего подошел к коням, запряженным в колесницу, и прошептал им на ухо ласковые слова, побуждая их развернуться и тронуться в обратный путь.

Сумантра направил царскую колесницу в сторону Айодхьи, но кони отказывались повиноваться вознице! Не желая расставаться с Рамой, они норовили повернуть назад. Как ни понукал их Сумантра, колесница почти не сдвинулась с места! Кони упирались копытами в землю, протестующе ржали и то и дело останавливались, чтобы, вытянув шеи, еще раз взглянуть на Раму.

Сидящий в колеснице Сумантра тоже не мог оторвать взора от Рамы; не в силах совладать со своим горем, он обливался слезами, которые не пытался остановить. Он низко опустил голову, не желая, чтобы люди видели его слабость и отчаяние.

Жалкое состояние Сумантры так сильно подействовало на Гуху, что он, почувствовав мучительную боль в сердце, осел на землю и, весь дрожа, прислонился головой к стволу дерева. После того, как царская колесница скрылась из виду, унося престарелого министра в Айодхью, Рама в сопровождении Ситы и Лакшманы удалился на берег Ганги.