Сказание о Юэ Фэе. Том 2

Когда Чжан Бао принес положительный ответ, Юэ Фэй распорядился приготовиться к пиру, а на следующий день, лишь только привратники доложили о прибытии гостя, сам выехал встречать и приветствовал его со всеми полагающимися церемониями.

— Давненько не виделись мы с тобой, брат!

— Давно! — согласился Ван Цзо. — Несколько лет минуло. Не ожидал, что сегодня свидимся!

По знаку юаньшуая гостя усадили в большой паланкин, который несли восемь носильщиков. Из-за занавески Ван Цзо всю дорогу наблюдал, как жители воскуривают благовония у обочин дороги и восхваляют Юэ Фэя.

У ворот ямыня паланкин опустили на землю, гостя провели в зал. Юэ Фэй снова приветствовал его со всеми церемониями. Подали чай и вино. Юаньшуай пригласил Ван Цзо занять почетное место.

Когда осушили по нескольку кубков, Ван Цзо сказал:

— Дорогой брат, теперь, я надеюсь, вы готовы принять предложение моего господина?

— Не будем сегодня упоминать об этом! — возразил Юэ Фэй. — Ведь вы помните изречение древних: «За вином не полагается беседовать о государственных делах». Впрочем, вы можете говорить что угодно. Но только знайте: мои военачальники преданы государю, и если вы скажете что-либо невпопад, я за них не ручаюсь!

После этих слов Ван Цзо замолчал.

Пировали до полудня, потом Ван Цзо встал.

— Позвольте проститься с вами, господин юаньшуай! Не то мой ван узнает о нашей слишком продолжительной встрече и обвинит меня в измене!

— Не смею вас задерживать, — кивнул Юэ Фэй.

Всю обратную дорогу сопровождающие Ван Цзо слуги с восторгом шептались о Юэ Фэе:

— Юаньшуай добрейший человек! Как он относится к людям!

Ван Цзо слышал эти слова, но притворялся глухим. Когда добрались до главного лагеря, он вышел из лодки, поднялся в зал и доложил великому вану о выполнении приказа.

Как только Ян Яо увидел, что Ван Цзо вернулся целым и невредимым, он обернулся к Цюй Юань-гуну и спросил:

— Что вы предложите, военный наставник?

— План готов! — тотчас отозвался Цюй Юань-гун. — Завтра вы, великий ван, пошлете Ван Цзо к Юэ Фэю с ответным приглашением на пир. Он приедет обязательно! Устройте военные игры, и ваши воины отрубят ему голову. Не удастся этот план — есть наготове другой. Посадите в засаду четыре сотни воинов с копьями, и они по сигналу расправятся с Юэ Фэем во время пира. Если же случится, что ловкачу все же удастся выбраться живым из-за стола, тогда устройте ему засаду: воины из ближних к воротам домов перекроют дорогу столами и скамейками, а самого Юэ Фэя закидают черепицей. Чтобы окончательно отрезать путь, пять тысяч воинов во главе с пятью тиграми из рода Лэй будут стоять за воротами лагеря. Как бы ни был храбр Юэ Фэй, ему не вырваться из наших рук, пусть даже у него вырастут крылья.

Этот план пришелся Ян Яо по вкусу, и он приказал Ван Цзо действовать.

Возвращаясь в свой лагерь, Ван Цзо думал: «Эх, Юэ Фэй! И зачем я с тобой связался?! Погибну я из-за тебя!»

На следующий день он отправил своего телохранителя Ван Дэ к Юэ Фэю с приглашением на пир.

Получив приглашение, Юэ Фэй приказал Чжан Бао отвести Ван Дэ во флигель и угостить. Когда посланец поел и пришел благодарить юаньшуая, Юэ Фэй сказал:

— Ответа писать не буду. Передай своему господину на словах, что завтра я приеду обязательно.

Ван Дэ откланялся.

— О чем вам пишет Ван Цзо? — спрашивали Юэ Фэя военачальники.

— Приглашает на пир.

— И вы поедете?

— Почему же не поехать к другу?

И вдруг Ню Гао спросил:

— Господин юаньшуай, цело ли мое жалованье?

— Цело, — ответил Юэ Фэй. — Что это тебе вздумалось о нем спрашивать?

— Дайте мне пятьдесят лян, — попросил Ню Гао.

— Зачем?

Я сам устрою пир и приглашу вас — только не ездите к Ван Цзо. Если поедете, мы будем за вас тревожиться!

— Дорогой брат, неужели ты думаешь, что я еду к Ван Цзо только ради вина и яств? Нет! Мне надо поговорить с ним о государственных делах! К тому же я дал согласие, а нарушать слово нельзя.

— Если так, возьмите и меня с собой! — решительно заявил Ню Гао.

Юэ Фэй согласился, и на этом разговор окончился.

На следующий день юаньшуай, облаченный в одежды гражданского чиновника, поднялся в шатер и стал отдавать распоряжения. Тан Хуаю и Ши Цюаню он оставил на сохранение печать командующего, а Ян Цзай-сину и Юэ Юню велел с отрядами расположиться на дороге, ведущей к лагерю Ван Цзо, чтобы в случае необходимости они могли прийти на помощь.

Затем Юэ Фэй и Ню Гао сели на коней и отправились к восточному укрепленному лагерю. Чжан Бао сопровождал их пешком.

Когда Ван Цзо доложили о приезде Юэ Фэя, он вышел навстречу гостю, с почетом проводил в лагерь, усадил. Подали чай.

— Право, я не заслужил вашего расположения! — сказал Юэ Фэй.

— Мне нечем одарить вас, и я хоть так решил выразить вам свое уважение, — рассыпался Ван Цзо в любезностях.

А в это время Ню Гао стоял у входа и говорил Чжан Бао:

— Оставайся здесь и стереги коней, а я пойду охранять юаньшуая.

Чжан Бао молча кивнул головой. Ню Гао вошел в зал к пирующим и громко сказал:

— Меня бы тоже следовало наградить за труды!

Ван Цзо оглядел вошедшего. Он не знал, что это Ню Гао, и только подумал: «Ну и здоровенный детина! Откуда он взялся?»