Сказание о Манасе

Достал Манас из-под седла
Из шкуры прочной кандагай.
— Вот вам штаны, мой абаке.
Я, выезжая к вам на той,
На всякий случай взял с собой.
Пошила лично для борьбы
Невестка ваша Каныкей.
Спасибо вы скажите ей!
Бери, аба, и примеряй!
Но старому богатырю
Штанина узкая была —
И до колена не дошла!
— Где Каныкей? Позвать сюда! —
Жигитам приказал Манас.
Дочь Атемира Каныкей
Стройна, прекрасна, как газель,
И сорок молодиц за ней
Сквозь строй ликующих гостей,
Как стая белых лебедей,
В нарядах за ханум прошли.
— И что за детские штаны
Пошила на смех людям ты?! —
Спросил он гневно у жены.
С улыбкой светлой, как луна,
Манасу молвила она:
— Мой повелитель, я для вас
Из шкуры диких кабанов
Пошила этот кандагай.
На всякий случай среди швов
Оставила большой запас, —
Сказала нежно Каныкей,
С Манаса не спуская глаз.
Когда два дюжих молодца
Штаны распяли в два конца,
Они пришлися в самый раз!
Как будто прочный кандагай —
В куреше прочный, крепкий щит
Кошою лично был пошит.
Доволен был старик Кошой
Своей невесткой молодой,
С поклоном обратился к ней:
— Дитя мое! О Каныкей!
Для счастья бог тебя создал,
Чтоб лик твой ночью, как луна,
Дорогу мужу освещал,
А днем, как солнце в небесах,
Кыргызам горы озарял.
Ты просьбу от меня прими —
Манасу сына подари!
И в честь победных наших дней
Ему дай имя Семетей!
Чтоб вечным был Манаса род,
Вслед за батыром шел батыр —
И защищали свой народ!
В благословеньи хан Кошой,
Мудрейший и как лунь седой,
Подняв ладони к небесам,
Просил, чтоб Кокетея дух
Оберегал невестку сам.
И все, кто был на том пиру,
Невольно вторили ему.
И старый доблестный батыр,
Готовый к схватке боевой,
Достойно вышел на майдан,
Где ждал его гигант Жолой.
— Безумец старый! Может, ты
Не знаешь, кто перед тобой?!
Эй! Посмотри! Я хан Жолой!
И если ты в штанах чужих —
Сейчас же потеряешь их! —
Сказал Жолой, и тем у всех
Невольно вызвал громкий смех.
— Тебя узнал я, хан Жолой!
И вспомнил наш куреш с тобой!
Как я броском через бедро
Прижал тебя к земле спиной,
И ты, хвастливый хан Жолой,
Лежал, как баба, подо мной! —
Сказал Кошой, и весь народ
От смеха надорвал живот.
И тут взбесился эр-Жолой,
Схватил за пояс старика,
Но повалить не мог никак!
Руками мощными Кошой
Противника держал за кисть.
Ее он вырвал кое-как —
Осталась шкура на руках.
Пытался каждый курешчи
Подножку дать, взять на бедро,
Свалить приемом болевым,
Но победить не мог никто.
И после каждого броска
Народ кричал и ликовал,
Победы от батыров ждал.
Настала ночь. Взошла луна.
В долине звездной Каркыра
Боролись два богатыря.
Никто из них не уступал.
Никто на землю не упал.
И вдруг почувствовал Жолой:
Устал, расслабился старик
И на ногах едва стоит.
Вцепился в пояс боевой
И на плече его храпит!
Кошоя спящего Жолой
Поднял высоко над землей
И в горы старца потащил:
Хотел, прикрывшись темнотой,
Убить об камень головой!
Болельщики подняли крик,
Но крепко спал, видать, старик.
Жолоя тут Манас догнал:
— Проснись, аба! — он заорал.
И вдруг Кошой глаза открыл,
Рванулся из последних сил
И с ног Жолоя тут же сбил,
Перехватил через бедро
И наземь бросил, как ведро!
Жолой, ударившись спиной,
Подняться сам уже не мог —
И через голову его
Старик Кошой перешагнул.
А Конурбай и Нескара,
Китайская вся сторона
Безумный крик тут подняла,
За то, что богатырь Кошой
Лежащего ногою пнул,
Ну, а потом перешагнул.
Нарушил правила бурут,
Прилюдно хана оскорбил!
Взялись за копья и мечи.
Ища защиты от врага,
К Манасу бросилась толпа.
Но хан Бакай вступился тут
И усмирил растущий гнев.
Он за поступок старика
Просил прощенья у гостей,
Просил обиды все забыть
И состязания продлить!

Потом рассказывал Кошой:

— Когда хватал меня Жолой,
Размял, видать, своей рукой
В костях отложенную соль —
В суставах прекратилась боль!
Давненько этим я страдал,
И я, бедняга, в тот же миг
От удовольствия заснул.
И если б не Манаса крик,
Живым бы не увидел вас! —
Смеялся доблестный старик.