Сказание о Спартаке, или История необычной войны

Л. С. Сказание о Спартаке, или История необычной войны

В словах моих скудных

ты постарайся найти больше,

чем сказано в них.

Овидий

Введение

VIVERE EST MILITARE.

Жить — значит воевать.

Сенека

Сыны волчицы

Хмурой осенью 770 г. до н. э. на берегах реки Тибр произошло одно незаурядное событие: изголодавшая волчица, рыская в поисках прокорма для своих детёнышей, нашла в прибрежных зарослях корзину с двумя умирающими младенцами. Они кричали и плакали, часы их были сочтены. Серая хищница настороженно осмотрела находку, ткнула в малышей холодным мокрым носом, обнюхала и облизала их продрогшие тельца. Плач поутих. Волчица перетащила корзину в пещеру близлежащего холма, где и выкормила найдёнышей своим молоком.

Спустя семнадцать лет, в апреле 753 г. до н. э., в тех же окрестностях, между спасёнными и уже повзрослевшими братьями-близнецами разгорелся жгучий спор.

– Мы заложим город на холме, что ближе к Тибру, – предлагал старший брат, Ромул.

– Нет! – перечил ему несговорчивый Рэм. – Город мы построим на холме, где пещера: там Волчица спасала и заботилась о нас!

– Волчица нашла нас во-о-он в тех зарослях! – тыкал пальцем в сторону реки старший. – Поэтому наш город будет на моём холме!

– Нет, на моём! – спорил до хрипоты младший. – Там священное место! Оно даёт силу! Ему и быть сердцем нашего города!

Спор перерос в ссору. Ссора – в драку. Схватились за мечи и… Ромул убил Рема.

Рим против всех

Прошли годы. На холме, названном Капитолийским, вырос город Ромула – Рим, и вспыльчивый, необузданный и безжалостный характер братоубийцы теперь ощутили на себе все соседние племена: латины и герники, вольски и эквы, сабины и марсы… Спешно покидали они жилища, чуть заслыша воинственненные звуки нападения отрядов Ромула и его грозный призыв:

– Смело возьмите оружье, душой распалившись! Смело возьмите и факел пожара несите по весям: кто укрывается, будет разбит! Поражайте и женщин и слабосильных детей, и годами согбенную старость! Пусть содрогнётся земля и с треском обрушатся кровли!..

Гремит боевая сталь, льётся алая кровь, гибнут люди, бушует пламя пожарищ, с треском рушатся кровли, застилает всё живое смрадный дым, – это шествуют победно по дрожащей итальянской земле неумолимое воинство Ромула: кто укрывается – тот разбит!

Разбиты племена вольсков и эквов, марсов и сабинов, побеждена Этрурия, покорён Лациум, пала Кампания, как вдруг – Ромул… исчезает! Бесследно. В его походной палатке находят всего-навсего одно коротенькое завещание: «Сильный должен подчинять слабого. Это древний закон и людей и зверей. А посему, угодно богам, чтобы мой Рим стал главой всего мира. Будьте усердны к военному делу. Ведайте сами и потомству передавайте, что нет человеческих сил, способных противиться римскому оружию. Правьте! Или вами будут править».

Изумлённые римляне могли объяснить таинственное исчезновение своего непримиримого царя только тем, что он вознёсся на небеса и превратился в самого воинствующего бога Квирина. Этая красивая легенда им очень понравилась. Они с гордостью стали именовать себя квиритами – потомками Ромула-Квирина – и ринулись дальше, с ещё большим ожесточением, покорять жителей Италии – италиков.

Так начиналась римская эра1 – эра жестоких завоеваний.

Первыми поднялись на большую войну с квиритами самниты – горные племена Центральной Италии – и бились с отчаянным упорством более двух столетий. В 321 г. до н.э. в Кавдинском ущелье им удалось заманить в засаду и пленить римскую армию полностью. Пленников обезоружили, раздели донага, прогнали через ворота позора,2 составленные из отнятого оружия, и отпустили под честное слово никогда больше не воевать с самнитами. Но у «сынов волчицы»3 иноё понимание чести – за своё позорное унижение они принялись жестоко мстить самнитам и мстили до тех пор, пока не истребили их полностью.4

Вслед за Центральной Италией римляне принялись за Южную, по берегам которой раскинулись города Великой Греции, большие и малые. В 279 г. до н. э. на помощь грекам пришёл непобедимый царь Эпира Пирр – возрождённый дух Александра Македонского, как считали они. Пирр одержал подряд две крупных победы над римлянами, но при этом был тяжело ранен, пали его ближайшие соратники, погибли лучшие воины. Когда кто-то попытался поздравить царя с победой, тот, измученный нестерпимой болью, еле слышно ответил: «Ещё одна такая победа… и мы… окончательно погибнем».5 Пирр ни с чем покинул итальянскую землю, оставив на растерзание «сынам волчицы» тамошних обитателей.