Сказание о жизни у чудесах блаженного старца Иоанна Оленевского

Батюшка был воспитатель, учитель и духовный врач. Он исцелял не только телесные, но и душевные болезни и изгонял бесов из бесноватых. Был великий помощник в болезни скотине. Это был Божий труженик. Он любил лес, любил странничать. Уйдет, бывало, в лес и несколько дней там трудится, тайно от всех. Откуда бы ни приехал человек, старец говорил: «Я там был». Как будто он все места обходил. Ходил ли он, ездил ли – этого никто не знает. На Афонской горе был и в Иерусалиме, откуда привез икону с несколькими ликами. Блаженный старец был пророк: все его слова – предсказания, они исполняются и сбываются. Это был терпеливый, безропотный страдалец-мученик.

Батюшка был яснозритель путей каждого человека: «Нет, не благословляю…» Но как благословит, так и будет, и очень удачно будет. Он был мудрый, молчаливый, с очень ограниченной и очень многозначительной речью, проповедник. Скажет слова два и целую речь высказал. В его келии Дух Святой управлял так, что и людей заставлял быть краткими в речи своей. Ни тени тщеславия в нем не было, наоборот, все старался скрыть: и подвиги и прозорливость. Стяжательство ему было чуждо, он все раздавал. А главное, он всех обидчиков прощал, даже не упрекал. Обидчиков же у него было много. Но он старался так сделать, чтобы и люди не наказывали его обидчиков. Нес великие труды поста и молитвы, а на людей много не накладывал послушаний. Но любил направлять грешников на ночную молитву.

* * *

Приехала к нему тетя Дуня Данилкина из Кевды. Он ей говорит:

– От тебя Господь ждет молитву…

И стала она делать ночные поклоны по силе.

* * *

За девственную и святую жизнь Господь наградил его благоуханием, которое сопровождало его и живого и усопшего.

Ушел от нас блаженный старец, но ушел только телом. Он многим говорил: «Я ухожу к своему престолу, буду вам помогать молитвами перед Господом и Царицей Небесной. Приходите ко мне на могилку. Кто придет, тому помогу. А ты будешь ко мне на могилку ездить?»

Теперь мы и посещаем его могилку и в день его смерти (24 июля – 6 августа), и в день его рождения (29 августа— 11 сентября, в день усекновения главы Иоанна Крестителя). И тогда, когда надо получить от него благословение на какое-то дело, и при горе, и при болезни. И не было случая, чтобы это посещение прошло бесследно. Он как живой утешал каждого, так и сейчас утешает всех. И молитвы его чувствительны сразу. О чем бы его ни попросил человек, все услышит, все исправит, все сделает Господь по его молитвам и благословению. Так же, как святитель Николай Чудотворец ничего не отказывал и не отказывает, так и батюшка Иоанн. Как от Серафима Саровского все шли утешенные, исполненные радости, так и отец Иоанн Оленевский всем все вымаливал и всех утешал; вымаливал даже то, что кажется невозможным. Но у Бога все возможно.

* * *

Ольга приехала на могилу, помолилась, поплакала, пожаловалась, завязала землицы в узелок и приехала домой. На могиле она просила у старца, чтобы сын ее не пил, не бил жену и мать не обижал, и после посещения могилы ее Виктор резко изменился. Если даже выпьет, но не до бессознания. Жену перестал бить, стал мирным, заботливый обо всех и обо всем. Землицу положила ему под подушку, он на ней спал и освящался через святой прах праведного священникачудотворца. В доме наступил покой.

* * *

После смерти старец проявляет большое внимание ко всем приходящим к нему на могилку: Анна Григорьевна Плахова, старушка из Варежек Каменского района, несколько лет страдала ломотью правого плеча и руки. Ломит, бывало, рука, и нет ей утешения. Все применяла, и медицинские средства, и народные, а помощи никакой. Выпросилась она ехать с нами на могилку к отцу Иоанну в Оленевку. Взяли мы ее, а дорогой в поезде не знали, что с ней делать, стало ей дурно: сердце останавливается, и она лежит на лавке, как мертвая. Дали святой водички – полегчало. Но вот наконец доехали до Оленевки.

Шла Анна к могилке с большой тяжестью. Мы ее вели под руки. Приехали в ночь, зажгли свечи, расставили на могиле в землю, и как запылали свечи, издали кажется, будто пожар пылает. Стоим, читаем канон, 17-ю кафизму, акафисты…

Анна простояла недолго, а потом пожаловалась, что стоять не может. Мы ее уложили на траву, у самой оградки батюшкиной. Легла она больной рукой к земле и уснула. Люди говорят: «Что эта женщина все спит, разбудить ее надо, молиться». – «Не трогайте ее, пусть спит, она исцеляется, ей тяжело стоять, она очень больна…» Всю ночь народ читал и пел. Утро. Рассвет. Мы ее разбудили и пошли в Соловцовку в церковь. Еще три километра. Идет Анна и не поймет, что же ей так хорошо и легко? И только дома она заметила, что рука не болит с тех пор, как она полежала у могилы старца. И вот прошло 20 лет, а она больше не чувствует никакой боли в руке, от которой она страдала несколько лет до исцеления, сегодня она мне напомнила этот давний случай.

* * *